обо мне? – спросила до этого молчавшая Алисия с некоторой обидой в голосе.
– Ах, сеньорита, – вздохнул молодой человек, – мой брат стал так неразговорчив и часто не желает видеть даже меня. Но, уверяю вас, в те редкие часы, когда он соглашается со мной беседовать, всегда спрашивает о вас.
Обменявшись еще несколькими фразами с испанским грандом и его дочерью, Фабьен попрощался, подозвал к себе уличного мальчишку, поручил ему вернуть лошадь по нужному адресу, и пешком двинулся в сторону своего дома. Однако не сделал он и ста шагов, как его нагнал пожилой мужчина с густыми бакенбардами, продемонстрировавший удивительную скорость для своего веса и возраста.
– Месье Фабьен! – задыхаясь, выпалил он.
– Доктор Жари, – растянул губы в улыбке молодой человек, явно не радуясь этой встрече.
– Не буду спрашивать, откуда вы приехали, мне это неважно. Лучше скажите, вы не изменили решения насчет вашего брата?
– Нет, – сухо отозвался Фабьен, нахмурив темные брови.
– Однако…
– Нет, – повторил он. – Это не поможет Франсуа.
– И сколько вы собираетесь жить с этим враньем?
– До тех пор, пока вы помните, чем обязаны моему отцу, доктор Жари, – довольно сурово заметил он, дернув уголками губ. – Поэтому все останется, как есть. И чем пытаться читать мне мораль, лучше бы постарались помочь.
– Я вам достаточно помог, месье Ле Бре, – не без недовольства ответил толстяк. – В подобном деле мне еще не приходилось принимать участие.
– Если вы думаете, что мне все это по душе, то ошибаетесь… Я не люблю врать, но иногда это необходимо.
– Я видел, что парой минут ранее вы разговаривали с доном Гонсалесом де Сан Хосе. Он спрашивал о вашем брате?
– Предложил поискать медицинские светила в Мадриде… Видимо, ему и правда крайне досадно, что сорвались ухаживания Франсуа за его дочерью. Но я отказываюсь понимать, почему из всех кавалеров, желающих стать зятем испанского гранда с баснословным состоянием, наиболее благосклонен последний оказался именно к моему брату, который не имеет никаких дворянских корней.
– Возможно потому, что как истинный испанец, этот господин верит только в силу своей собственной родословной. И денег. А состояние вашей семьи не уступит какому-нибудь барону, – заметил доктор Жари и спросил, прищурившись: – Вы думаете, дон Гонсалес де Сан-Хосе что-то знает о том, что случилось на самом деле?
– Ах, нет, – поморщился Фабьен. – В его интересах, чтобы мой брат был жив-здоров и женился на его дочери. Хотя, по-моему, та либо холодна, как рыба, либо умело делает вид, что ей все равно, чьей женой стать… Будь я ее поклонником, меня такое бы крайне насторожило, – по его губам скользнула печальная улыбка. – Мы с Франсуа столь непохожи, сколь могут быть различны люди с одним лицом.
– Позвольте все-таки спросить, чего вы пытаетесь добиться всей этой ложью?
– Правды. Но пока я сделал