надевать его плащом или завернуться в него как в конверт. Появились жгуты для перетяжки вен и артерий при тяжёлых кровотечениях. Появилась та самая мазь. Одна маленькая баночка. И клочок исписанной бумажки с рецептом – это Дон поддался на уговоры и за приличную стоимость всё же выдал секрет состава волшебной мази.
Бенир волновался не на шутку: а вдруг кто узнает, что Дон поделился с ним тайными знаниями доктора?
Внезапно он ощутил нарастающую, едва заметную тяжесть в кармане. Вынул крошечный камушек души, доставшийся ему от одного из офицеров. Камень увеличился в размерах. Не на много. Чуть-чуть. Растёт?
Падальщик, увидев камешек, издал какой-то странный звук и жадно потянулся к нему.
– Эй, стой. Не твоё. На вот тебе кусочек сыра, дружок. А камни есть не стоит.
Бенир засунул крошечного падальщика в потайной карман под воротником своей новой куртки, подхватил мешок и спустился вниз с намерением оплатить последние два дня, что он провёл в этом доме. Пару минут ему пришлось ждать, пока от стойки отойдёт местный забулдыга, который, вытянув к хозяйке руку с кривыми пальцами, говорил:
– Дай бутылку вон того вина.
– С собой?
Женщина достала с полки напиток и повернулась к покупателю.
– Нет, – мотнул тот головой. – Без тебя. Только бутылку.
Оплатив покупку, забулдыга удалился неверным шагом.
Бенир положил на стойку пару серебряных монет и застенчиво произнёс:
– Это за последние два дня и питание. Я ухожу.
Но мама Дона денег не взяла, отмахнувшись.
– Ты достаточно заплатил за лечение, сын врага, – пожала она плечами. – Нам этих денег хватит надолго, не беспокойся. Ты заходи ещё, когда будешь в нашем городе. Дон будет рад тебя видеть.
– Я бы хотел попрощаться с ним.
Бенир отчего-то смутился, но заметив пристальный взгляд того же солдата, что в прошлый раз на него пялился, сердито сдвинул брови и демонстративно вынул наружу свою лицензию.
Тот усмехнулся, поднялся и, проходя мимо, шепнул так, что его услышал только мальчик:
– Тебе эта лицензия больше не поможет, мелкая тварь. Ты ограбил меня.
Бенир открыл было рот возмутиться, но боец ушёл, стуча кованными каблуками своих сапог. Он никого не грабил! Он честно зарабатывал!
Мать Дона в этот момент повернулась к нему. Она вытирала тарелку полотенцем, и её мягкие движения вызвали у мальчика неконтролируемый приступ тоски.
– Он ушёл куда-то. Сказал, вечером вернётся.
– Понятно. Прощайте.
Улица встретила его ярким солнцем и прохладным ветром. Кожаная куртка куплена своевременно.
Накинув на голову капюшон, Бенир двинулся в южном направлении, убеждённый, что когда-нибудь дойдёт до границы известной ему страны Вайи. Ему не терпелось узнать, что же там дальше за последними селениями и деревнями.
Проходя мимо одного из проулков, заметил судью и остановился. Судья, накинув свой плащ на коленопреклонённого незнакомца