– сказал тогда Морис Бин оттягивая лицо вниз грязной ладонью. – Мы храбро сражались – это главное. Даже если ты обосрался – ты выполнил задачу. С метафорами про половые органы мужчин в присутствии уголовников – впредь будь поаккуратнее… Особенно, если уж решил сам встать на каверзный путь и стать частью среды выродков.
– Если бы не вы – я бы уже болтался в петле, по собственной воле…
– Разница не велика. Возможно я и сам убиваю людей, дабы убить себя… и этим вполне удовлетворен.
Вдогонку Морис Бин сделал глубокий вздох, снова выругался, уже ярче и по-отечески объяснил товарищу, что тот просто головой стукнулся и, что вскоре состояние вернётся в исходное, даже в лучшее, нужно лишь потерпеть, добраться до приличного салуна, там проспиртовать кровь с важными органами обсуждая похождения и трахнуть молоденькую шлюшку. Заодно Бин напомнил, какой сам он был злой и даже думал о бизнесе в уязвимом положении, после ранений и, как в сравнении – сейчас чувствует себя прекрасно, не смотря даже на отсутствие уха, а это уже навсегда. Злобным быть он конечно не перестал, но к товарищу никаких претензий не имел, по старческой мудрости, так как навидался всякого и не такого плачевного. Каждый переживает стресс по-своему, кто-то уникально. Заодно он напомнил, что «мрачное нытьё» проблем не решает и объяснил, что всегда бывают ситуации гораздо страшнее и гаже и, что такими ситуациями – им ещё только предстоит насладиться.
Генри молча выслушивал наставления и вымолвил:
– Разумеется я не повесился и не повешусь, другой жизни у меня нет. Вдруг я и так болен смертельным заболеванием, хоть поживу с грустью, в неведении… Просто в наше время пока ещё принято наслаждаться страданиями, хоть и в узких кругах и пока так – не всё окончательно потеряно. Кажется я начинаю что-то понимать…
– Начал понимать – не останавливайся…
Умом Джонс уже сожалел о неосторожно сказанном. В продолжении пути он вспомнит и осознает свою скрытую власть, соберётся духом и будет уже себя сдерживать. Шлейф обиды никуда волшебным образом не исчезнет, но он его шпионски замаскирует. Про деньги он, как положено – совсем забыл или считал, что сам их заслуженно заработал праведным и непосильным трудом. Обгоняя таким образом инфляцию.
Скитальцы всё брели и брели, извилисто, на север, вдоль реки.
Старый ковбой взял на себя часть груза поклажи, но от значительной части вещей пришлось избавиться навсегда. Джонс даже противоречить не стал, ему уже не до мгновенных материальных ценностей и былой несправедливости. Теперь уже он успокоившись томно концентрировался на последних уходящих мгновениях.
Спали оборванные путники под звёздами, поочередно, питались в основном подстреленной дичью сваренной на костре в медном кофейнике. Всем необходимым навыкам выживания в дикой природе, навыкам дикой охоты, свежевания… и приготовления дичи старый ковбой обучился ещё по молодости у старших товарищей, а по зрелости ещё у более