пронзал насквозь. – Тоже из этих, терпимых? Для вас что ли революция старалась?!
Вадим отпрянул, переспросил:
– Из каких «терпимых»?
Жданову его поведение не понравилось.
– Докладывать надо, а не переспрашивать. Докладывать! – тут Жданов вдруг застонал, побелел, схватился за бок, будто у него там что–то болит.
Вадим же отскочил на шаг.
– Есть! – Рогов вытянулся, рука потянулась к голове, чтобы отдать честь, и здесь молодой следователь вдруг понял, что фуражки там нет.
Отступив еще на шаг назад, Вадим вдруг провалился в темноту и всё затихло. Парень проснулся. Замер. Прислушался. Было слышно лишь стрекотание сверчков на улице.
Вадим облегчённо выдохнул. Всего лишь сон. Однако… Ведь он действительно увидел там Жданова. Как и говорил Илья. Как это получилось? И почему Жданов был таким? Ведь на съезде он выглядел куда более собранным. Все эти торжественные речи, поздравления…
Да, тут было о чём спросить Илью. Завтра. Ведь наставал второй день съезда Союза Писателей. И Вадим был туда допущен. Причем официально. Майор Алдонин уже выдал ему свое разрешение на посещения съезда. «Для помощи в организации безопасности», – как он выразился, ставя печать на соответствующую бумагу.
Наступал новый день. Снова жаркий. Солнце августа будило птиц за окном.
Глава 9
То, что доступ к съезду неожиданно открылся с двух направлений, для Вадима стало приятным сюрпризом. Как учил Илья по другому случаю, это имело простое объяснение: ему по какой-то необходимости самой судьбой предназначено здесь побывать. Вселенная, повторял учитель, позаботится о том, чтобы совершилось предназначенное, и оно обязательно сбудется. Например, великие изобретения или открытия неизбежно были бы найдены другими учёными. Природа всегда щедра и изобильна. Так у человека две почки, два лёгких, два глаза, да и конечностей по две. А что касается сердца и печени, то и они так сложно устроены, что их не так-то легко вывести из строя. Так объяснял Илья. Вадим не всё понимал в выкладках ментора, но уже давно многое принимал на веру, за что тот же учитель ему пенял, призывая быть более критичным и независимым в мышлении.
Таким образом, получив от Алдонина прямой доступ к святая святых писательской братии, Вадим ещё более укрепился в необходимости его пребывания на съезде. Кроме общего указания обеспечивать безопасность, Рогов получил и более конкретное указание: вступить в контакт с неким иностранным гостем по имени Ганс Райен. По официальной версии, втолковывал Алдонин, тот являлся корреспондентом столичного немецкого журнала. «Но мы-то с тобой понимаем, – тут майор хищно осклабился, шевельнув мохнатыми бровями, – что корочкам и удостоверениям верить нельзя. Немцы – наши известные друзья-враги. Сегодня мы с ними ручкаемся да обнимаемся, а ещё вчера глядели в глаза друг друга в прорезь прицелов в окопах Первой Мировой. Так что тут палка о двух концах. Особой информации про этого хрена у нас, сам понимаешь, нет, но объект представляет собой стратегический интерес.