или какого-то чудесного сказочного существа. Пегаса может быть… или волшебной мантикоры…» – думала я про себя, проводя гребнем по шелковистым прядям.
Теперь-то, знала Крисса, старшую сестру можно будет спрашивать обо всем на свете. Она достала из-под кровати книгу в кожаной обложке и протянула мне.
– Почитай вслух? Это очень интересная книга, но сложная… И я не все могу понять.
Я вздохнула и взяла фолиант в руки. Я нахмурилась, всматриваясь в странные схемы и пытаясь разобрать смысл написанного.
– …Не знаю Крисса… Это очень похоже на описание какого-то механизма? А это что? – перелистнув очередную страницу, я вздрогнула: Башня?
«Нет, быть не может…» – я не могла поверить в увиденное.
После схемы Башни, тянулись разрозненные заметки, некоторые я зачитала.
– …Некоторые артефакты обладают волей, некоторые даже душой, но в таком случае создатель жертвует частью себя… Но даже так – это не настоящая жизнь. Камень остается камнем. Алхимия не в силах сотворить живое…
Я пристально всмотрелась в лицо сестры.
– Откуда у тебя эта книга?
– Откуда? Откуда почти все вещи этого рода у нас в доме? Откуда ты достала все учебники по алхимии?
– Я не знаю…
– Майлин, я думаю, что мы знали, но забыли. Воспоминания, которые стëрли! Но ты знаешь в глубине души…
Я тяжело вздохнула, пустота внутри опять дала о себе знать: что мы забыли? Или кого…
«В нашем роду никогда не было алхимиков… Правда ведь? Хм…»
– А, Майлин… – тихо позвала меня сестра, прерывая мои размышления, – тебе просили передать кое-что.
Крисса достала сверток. Внутри был букетик цветов – синих, похожих на небо, и белых, похожих на звезды.
«Такие растут только возле Башни…» – я мрачно отложила сверток и отвернулась.
– Знаешь… Он все-таки любит тебя, – шепнула Крисса, заглядывая мне через плечо. – Жаль, что ты никого не любишь, Майлин Изумрудное Сердце…
– Это ты такой вывод сделала, потому что он подарил?
– Это же очевидно! Как же ты этого не видишь и не понимаешь…
«Ну, опять началось…» – я не собиралась выслушивать уже известную тираду о том, какой прекрасный Асдар и какая бессердечная я.
– Все, ложимся спать! – я задула свечку, и комната погрузилась в густой мрак ночи.
Глава 4
Стихиаль приближалась, праздник, который любили одни и ненавидели другие. Впрочем, ненависть появилась не сама по себе, а переползла с отношения к инквизиции. Первоначальный смысл, как будто, никто уже не помнил – когда границы миров истончаются, и незримое может проявить себя – это было светлое время и хороший повод для того, чтобы простить обиды и начать все заново.
Встав рано утром, наша мать уже вовсю хлопотала. Крисса куда-то ушла по ее поручению, а я не спешила отрываться от подушки.
«Опять этот сон…» – перед глазами все еще стоял образ повелительницы Бездны, ужасной и прекрасной, и слова мага-инквизитора тоже не давали покоя.
«Не