сжали камушек. Глеб удивился, растерялся, и замер. – Это… не…, – пытался Яков найти нужные слова в головушке. – Фото – это другое, это не помнить. Когда я закрываю глаза я помню тебя так хорошо! Но её… она уже не такая чёткая. А фото это… это не настоящая мама, это картинка мамы.
– Ох, Яша, – сказал Глеб. Он притянул брата к себе и приобнял за плечики. – Ты не забудешь маму.
По щекам Якова потекли слёзы и, шмыгнув, он сказал:
– Ты этого не знаешь! Ты этого не можешь знать! И… и я слышал, что, когда дети становятся большими они забывают свои воспоминания.
«Ах, вот откуда семя проросло.», – подумал Глеб.
– А ведь уже год прошёл, – шмыгнув, добавил Яков.
Глеб чуть не поправил брата, что год с половиной и плюс почти три недели, но не стал этого делать; и сказал:
– Да, что-то забывается и это нормально. Но ведь что-то остаётся. Например, у меня есть воспоминания, когда мне, как и тебе сейчас, было шесть, и когда мне было пять, да и даже есть парочка размытых воспоминаний, когда мне было четыре.
Голова Якова поднялась, плач не развернувшись свернулся – два тонких ручейка на щёчках подсыхали, а влажные карие глаза засияли.
– Правда? – спросил Яков с надеждой.
– Конечно, правда, – улыбнулся Глеб. – В том числе у меня есть воспоминания, связанные с мамой. – И через плечики, Глеб почувствовал, как Яков едва не затрепетал как бабочка. – И тем более, у тебя же отличная память, ты-то точно сохранишь много воспоминаний. Наверняка больше, чем я. А с чем-то я помогу, а с чем-то и фото помогут. Хоть они и картинки, но всё же они содержат частичку памяти, частичку людей и тех моментов.
– У меня отличная память?
– Ну, конечно! Ты же так быстро научился считать и выучил алфавит, да и ты всегда быстро обучаешься новому.
Яков просиял, опустил голову и смотрел в сторону.
– Отличная память, – прошептал он.
Глеб дал брату несколько секунд, а потом с осторожностью спросил:
– Змей?
Яков вспомнил зачем они сюда пришли, увидел расправленный и готовой змей на бревне – утёр подсохшие ручейки, шмыгнул и кивнул.
– Да, – сказал он. – Давай запускать!
*
Печаль момента рассеивалась. Вместе браться пытались поймать ветер и запустить их змея. Когда поднялся небольшой ветер, Глеб смог попасть в поток – и разноцветная причудливая бабочка воспарила. Но Яков что-то почувствовал спиной – обернулся и замер.
На дорожке стояла женщина среднего роста, стройная и с округлыми формами. Она была в простом салатовом платье на бретельках и с воздушным подолом чуть ниже колен, а ноги были босые. Прямо как на последнем фото, то, что висит на холодильнике. Светлая кожа, волнистые чёрные волосы до плеч качались на ветру, как и подол, а карие глаза смотрели на Якова.
– Мама? – прошептал он.
Глеб его не услышал – он пытался удержал бабочку в воздухе и найти лучшее место и высоту лески. И он не заметил, как Яков зашагал к дорожке. А когда женщина побежала к узкой, заросшей тропке