весны. Обычно я питаюсь раз в пару-тройку недель, но сейчас меня ждала троица грозных ледяных месяцев. Даже если мою пещеру не занесёт слоями снега и мне удастся выбраться на волю в разгаре зимы, сомнительно, что я смогу разыскать себе пропитание: часть моего рациона будет спать в глубоких норах, другие – прятаться в лесах, жаться друг к другу в стойлах; третьи и вовсе подадутся в края потеплее и вернутся только со звоном весенней капели. Проявлять беспечность было рискованно, и я принялся готовиться к последней в этом году вылазке, которой предстояло обеспечить меня пищей на сотню долгих дней и ночей.
Подготовка к первой зимовке затруднялась одним обстоятельством – Создание продолжало приходить. Её нежданное появление в моей каждодневной рутине нарушило все мои планы по обустройству кельи, в которой я намеревался запереть себя, чтобы переждать холода.
Она приходила раз в три дня, каждый раз около полудня, как по расписанию, словно из вежливости ко мне. К её визитам я всегда был готов: за несколько часов до её появления поправлял рыхлую подушку, подгребая под себя выбившуюся из общей массы листву. К её приходу в пещере царил порядок – или, скорее, отсутствие беспорядка. Меня это устраивало, и мою гость, полагаю, тоже.
Проводя время с ней, я стал забывать о неминуемом приближении хладной поры, а вспомнил, когда зима уже тянула свои ледяные руки к предгорью. Как только выпадет снег и мороз обдаст воздух своим колючим дыханием, зверьё попрячется по укрытиям, и не видать мне пищи до весны. С голоду, полагаю, не умру – могу отправиться к югу, где природа засыпает позднее и менее глубоко; но мысль о том, что придётся покинуть мою пещеру, претила до горечи на языке. Так как покидать насиженное место мне не хотелось, оставался один выход – как следует насытиться.
Оставалось выбрать день, когда произвести вылазку. Несомненно, это следовало сделать между визитами Создания: мне не хотелось, чтобы она была вовлечена в такую отвратительную процедуру, как моя кормёжка. Отчего-то мне было неловко перед ней; мысль о том, чтобы признаться в слабости, да ещё и такой примитивной как голод, пробирала до дрожи. Но чего я страшился больше, так это отвращения в её глазах, когда она осознает, что я лишаю жизни невиновных ради собственной нужды. Да, далеко не секрет, что я чудовище, но лучше не видеть воочию мою кровожадную сторону.
Порешил, что отправлюсь на охоту после следующего визита Создания. Медлить было рискованно: в животе уже вспыхивали колики, сигнализируя о необходимости наполнить чрево. Однако, когда подступил срок, выбраться из грота я так и не решился. В голове вспыхнуло беспокойство: вдруг Создание вернётся раньше и обнаружил пустующую пещеру? Вероятно, она решит, что я покинул грот, чтобы подыскать себе убежище поуютнее и потеплее. И тогда у неё не останется причин приходить.
Очередной день прошёл в тревожных раздумьях и бездействии; его сменил второй и не принёс результатов. Подходило время возвращения Создания, и я решил, что отправлюсь на поиски пропитания сразу же, как она уйдёт. Это мой последний шанс перед приходом жестокой