и никто не будет мешать мне получать знание, моё любопытство, этот вечно голодный бродяга, наконец будет удовлетворено.
– Тем лучше. Миссис Рид считает, что твоё обучение будет более плодотворным, если ты не будешь тратить время на приезды домой. Но у тебя, Клэр, есть более важные обязанности, а именно учить содержание тех книг, которые завещал тебе дядя. Два раза в год ты будешь гостить в моём доме по три недели. Это время будет посвящено твоему дополнительному обучению, а для этого книги я заберу с собой, где они будут храниться до момента, как тебе исполнится восемнадцать. Теперь, если ты более не голодна, ты можешь подняться в детскую и предупреди няню, чтобы она принялась собирать твои вещи. Мы с твоей тётей пока обсудим ту школу, в которой ты будешь учиться.
Я была голодна и очень, но от сковавшего меня напряжения, вряд ли смогла бы продолжать обедать. Я уже была готова тихо соскользнуть со стула, как тётя заговорила и я замерла, полагая, что невежливо уходить во время разговора.
– Преподобный Брокельхёрст рассказывал, как открыл замечательную школу для дочерей священнослужителей. Девочка получит прекрасное образование, которое полагается ей при её положении.
Мистер Фицрой ещё сильнее развалился на стуле, свет лампы отразился в его очках.
– Вам не стоит беспокоиться, миссис Рид, ваш муж отдал распоряжения на подобный случай.
Я вцепилась в край стола, когда миссис Рид с силой хлопнула ладонью около своей тарелки. Бокал около её приборов упал и покатился, пачкая скатерть столовым вином, но никто не обратил внимания.
– Он всегда любил эту маленькую паршивку сильнее, чем собственных детей. Она уже во младенчестве напоминала жабёнка – пучеглазая, большеротая, словно смертный грех похоти превратился в младенца.
Тётя вскочила с места и нависла над мистером Фицроем. Я тоже вскочила, вчерашний кошмар повторялся, снова в дом прокралось безумие, а я не решалась позвать на помощь. Но мистер Фицрой вовсе не испугался. Он тоже поднялся. Его длинное лицо заставляло думать, будто он очень высок, но на самом деле он где-то на дюйм был ниже дородной миссис Рид, однако от фигуры его веяло такой мощью, что тётя отступила на полшага. Он повернул ко мне голову:
– Тебе лучше подняться к себе, Клэр, следующий разговор не будет предназначен для твоих ушей.
Всё то время, пока он обращался ко мне, я не отрывала взгляда от тёти, уверенная, что она нападёт на адвоката, воспользовавшись тем, что он отвлёкся. Но она стояла вся красная, тяжело переводя дыхание, не отрывая взгляда от лица мистера Фицроя. Она так стояла всё то время, пока я пятилась назад, уставившись на неё, словно мог взглядом остановить насилие. Когда я спиной почувствовала дверь, у меня снова возникло жуткое чувство прощания. Мне показалось, что я вижу миссис Рид последний раз. Внезапно мне захотелось броситься обратно и обнять её. Вся та нежность, которой мне не дали поделиться, подступила к горлу, и я тихо позвала:
– Тётя…
Но та, не глядя, лишь махнула рукой,