волшебным сказочным местом, чем Багдад.
Я могла бы играть в любые игрушки: Элиза оставалась в постели, Джона отвезли в школу, а Джорджиане запретили подходить ко мне. Но в тот момент, когда сокровищница полностью предо мной распахнулась, все блестящие драгоценности показались мне черепками. Я подошла к окну и стала наблюдать за садом и серым небом, которое стали заволакивать тучи. Я представляла, как прекрасная женщина, вся из льда и серебра проходит мимо окна, оставив на стекле капельки слёз, которые от мороза станут жемчужинами. Медленно моё воображение придумывало для женщины дворец в холмах и некую историю о потерянном возлюбленном. Часа через два, когда возлюбленный давно соединился с Королевой Холмов и я раздумывала о сокровищах, которые разыскивали их три отпрыска, уже после того, как садовники убрали остатки снега, а воздух стал синеватым, приветствуя ранние сумерки, в детскую заглянула Сара, сказавшая, что меня следует подготовить и через четверть часа я должна быть в гостиной, где присоединюсь к обеду.
Обычно по средам мы входили в гостиную все трое: я, миссис Рид и мистер Фицрой, рассаживались и только потом начинался обед, во время которого мне следовало вести себя тихо и лишь отвечать на вопросы адвоката, которые, как правило, не менялись. В этот раз Бэсси проводила меня до низа лестницы, и дальше я шла по коридору одна, а потом пересекала гостиную под взглядами миссис Рид и мистера Фицроя, которые уже сидели за столом. Около того места, которое считалось моим, стояла тарелка, наполненная говяжьим соусом. Первые блюда уже сменили, меня позвали к середине трапезы.
Я несколько неуклюже сделала реверанс, и поприветствовала обоих сидящих. Они молчали, но мистер Фицрой прикрыл глаза и слегка кивнул, приветствуя меня, от чего я почувствовала себя немного уверенней. Его реакция сделало всё происходящее менее похожим на суд. Я присела на своё место, сложила руки и быстро-быстро прочитала молитву. Стоило глянуть на тарелку, как я поняла, что хочу есть и мысленно отругала себя за несъеденный пирожок, потому что мне было страшно приниматься за еду под взглядами двух моих соседей по столу, я так и застыла с вилкой над тарелкой. Мистер Фицрой понял мои затруднения.
– Ты можешь приниматься за еду, Клэр, наш разговор не должен помешать тебе пообедать.
Я кивнула и аккуратно, словно боясь разбить хрупкие тарелки, принялась за еду, замирая в душе от самой возможности слегка задеть зубчиками вилки тарелку и тем самым нарушить тишину. Я не решалась поднимать голову и смотреть налево в сторону миссис Рид, только краем глаза видела, её большие белые руки по краям тарелки, а вот на мистера Фицроя я временами бросала быстрые взгляды, и видела, как он, взяв бокал, откинулся на спинку стула. Он наклонял бокал то вправо, то влево, ловя в содержимом отсветы керосиновой лампы.
– Сегодня с утра я получил сообщение от доктора Бейдвелла о твоём плохом самочувствии, Клэр. Но, как я могу судить, тебе сейчас много лучше, чем было ночью.
Я