расписываюсь в «ретроградстве»: остаюсь благодарен переводчикам «Гамлета» былых времен, от первопроходца М. Вронченко до Н. Полевого, А. Кронеберга и К. Романова, от М. Лозинского до А. Радловой, Б. Пастернака и М. Морозова. Их труд, их преданность Шекспиру, их любовное вчитывание в его слово, их удачи (да и то, что можно и нужно у них оспорить) – для тех, кто рискнул на свое прочтение самого знаменитого из трагических поэтов, – такой же ориентир и «комментарий», как и необъятные закрома шекспиристики.
Но, значит, и планка тут установлена высокая. И делать дело «ниже» по результату («текстологическому», «поэтическому» ли) – бессмысленно. Потому любая новая попытка требует отваги – и, конечно же, веры в себя, что со стороны не может не глянуться самоуверенностью и «претензией». Приступая к работе, ты должен быть готов встретить законный скепсис и пристрастие не только специалистов-знатоков, но и всех возможных твоих читателей, для кого русский Шекспир стал как бы частью «менталитета» – в слове, сказанном до тебя мастерами. Так что трезво отдаю себе отчет: судьбу своего опыта не могу предугадать, а оправдывать свою безрассудную смелость – если ее и можно оправдать, – смею лишь одним: «Гамлет» со мной и во мне – всю мою, уже такую долгую, жизнь.
Рубеж нового века родил в России новый шекспировский – и «гамлетовский» – бум. С 1999 года уже вышли в свет, кажется, десять (если не больше) новейших переводов «Гамлета» (о них – в комментариях; хотя капитальный труд И. В. Пешкова над первопечатными текстами и его же, местами спорные, но интереснейшие комментарии надо сразу выделить особо). А вариантов сцен, монологов, фраз!.. Шекспиром набит Интернет. Версий «Быть или не быть» не счесть: серьезные, добросовестно-старательные, «вольные», «модерн», стёб… Немыслимое множество перекладов сонетов (в том числе и полные своды). О неслыханных шекспироведческих исканиях и не говорю. От многих нынешних, изощренно-«научных» интерпретаций разного рода «тайн» в «Гамлете», как правило, заходит ум за разум. Как и от гипотез нафталинной давности: о пресловутой «проблеме авторства», сегодня российскими изыскателями с энтузиазмом реанимированной – и утверждаемой заново как абсолют, всё с теми же, для новейших поколений, видимо, суперновыми доводами. Воистину, правы и Экклезиаст, и Шекспир одного из сонетов, сказавшие: всё уже «было»… Что ж, исполать. Бурная пена когда-нибудь да уйдет, Шекспир и «Гамлет» останутся. Главное – они, выходит, нужны нам в наше смутное время позарез. В конце концов, нынешние «страсти по Шекспиру» и нам, и тем, кто уже дышит в затылок, и потомкам, и мастеру Вилю, жителю и сеятелю нашего «культурного поля», – на пользу. Глядь, до нового-толкового и достучимся… Толците, и дастся нам.
Почти всех нынешних переводчиков и истолкователей поэта-драматурга Шекспира (и его «Гамлета»), пусть и спорящих друг с другом, отличает, похоже, одна общая черта: весьма критическое, а то и резко «нигилистическое» отношение к тому, что накоплено «до них» в русском переводном Шекспире. В общем, это даже закономерно, но сам я взгляд сей никак не могу разделить, может быть