бы хаос.
Она поежилась и поджала под себя ноги, накрыв их подолом плаща. Времена года быстро сменяли друг друга, и ночи из теплых стали промозглыми. Мне нравилось ощущать приятную свежесть, но человеческое тело было слабым, в отличие от бессмертного зверя.
– Подойди.
Маэль помедлила и мотнула головой.
– Твой Бог сказал тебе подойти.
Она нахмурилась, но все же пересела ближе ко мне, не смея ослушаться. Я чувствовал ее учащенное сердцебиение, слышал прерывистое дыхание и, даже не задумываясь, положил морду ей на колени. Маэль удивленно замерла, боясь пошевелиться.
– Ты можешь дотронуться до меня. Тебе позволительно.
Маэль очень медленно опустила ладонь и осторожно провела по шерсти. Мои глаза сами собой закрылись. Ее движения были легкими и плавными, они успокаивали и дарили гармонию. Мне хотелось лежать так вечность и слушать стук человеческого сердца. В воздухе витали запахи увядающих трав, но даже они не могли помешать воцарившемуся умиротворению. Сила приятно текла по венам. К ней примешивались нити жизни и звенели в едином ритме с ее дыханием.
– А боги могут любить?
Ее вопрос заставил меня вынырнуть из неги.
– Конечно. Мы – творцы, и не можем не любить свои создания.
– Нет. – Маэль замялась и, нервничая, стала жевать нижнюю губу. – Как мы, люди.
Я задумался. Для творцов любовь к душе была высшей степенью проявления чувств, но она явно имела в виду их человеческое понимание любви, плотское и низменное.
– Боги любят души людей, невзирая на их сосуды. Тела – лишь временные пристанища, они не имеют значения для создателей.
Маэль слабо улыбнулась и продолжила задумчиво гладить шерсть.
– Древний Бог…
– Нэим.
Рука девушки замерла в ожидании.
– Называй меня Нэим.
– Хорошо, Нэим – первый спустившийся на землю бог в образе звездного волка.
Я недоуменно приподнял морду.
– Твоя шерсть светится в лунном свете мириадами звезд, а в глазах зеленеет сочная листва.
Маэль не шутила, она действительно так думала. Ее голос полнился благоговением и бесконечным доверием. Кровь зверя забурлила, смешиваясь с божественной силой. Еще никогда ранее я не чувствовал себя таким живым и настоящим.
Обычно наши разговоры не затрагивали проблемы людей. Я видел, что им тяжело кочевать с места на место, что они голодают и болеют, но она никогда не жаловалась на это и не просила помочь. Маэль знала, что богу это было не подвластно. Но, несмотря на невзгоды, она каждый раз встречала меня широкой улыбкой. Звездные ночи стали нашим пристанищем – бога Нэима и смертной девушки Маэль. В холода я закрывал ее от ветра и согревал теплом своего звериного тела. В зной она плела мне венки из луговых цветов, и ее смех – неслышимый для людей – в моей голове звучал прекраснее трелей птиц в небесном саду.
Прошел не один год. Я по-прежнему не вмешивался в жизнь людей, а Маэль