чем мы успеем приблизиться к ним.
– Проблема только в этом?
– Да. Нам нужно до рассвета добраться до их лагеря за той горой. – Дарий указал за лес.
Я согласно мотнул головой и выпустил когти, впиваясь ими в стылую почву. Нити оплетали звериное тело, пока полностью не скрыли под собой каждый открытый участок, делая меня частью себя. Слиться с земными токами и стать незаметным для людей в обличье волка было сложно. Это сильно изматывало, но им не следовало знать подробностей. Один раз можно перетерпеть, а повторения такого безумства не потребуется.
– Ого! И никто не увидит бога? – Дарий помахал руками в воздухе, пытаясь нащупать меня.
– Пока я сам того не захочу, человек.
– Отлично, то, что нам нужно. – Он поправил свой меч на поясе и подошел к Маэль. – Не беспокойся, мы приведем его. Клянусь твоим дражайшим богом.
Дарий нежно провел пальцами по ее щеке и ласково улыбнулся. Я чувствовал, как нить его жизни тянется к Маэль. Но отсутствие обоюдной связи почему-то приятным теплом разлилось в груди. Снова меня посещали мысли, не свойственные богам, и их нестерпимо хотелось стряхнуть, как назойливых насекомых.
До горы мы шли без препятствий. При желании я мог даже отсюда узнать, сколько там людей, но предпочитал не рисковать применять силу, чтобы не разрушить кокон, скрывающий мой облик. Повстанцы, вооружившись самодельными копьями и погнутыми мечами, подозрительно оглядывались. Им явно не нравилось, что где-то рядом идет невидимый волк-исполин. Дарий возглавлял эту жалкую вылазку и недовольно хмурился каждый раз, когда под ногами кого-то из мужчин хрустела ветка. Вопреки переживаниям Маэль, я чувствовал, что из всех именно он будет тем, кто точно вернется. Такие души не погибают, они закаляются. Прочная нить его жизни мерно светилась. Если бы Дарий верил в богов, как Маэль, то насколько же прекрасная связь могла бы быть между нами?
Наконец умирающий лес остался позади. Оставалось не так много времени до момента, когда первые рассветные лучи озарят гору. Чем дальше, тем больше наша вылазка мне казалась глупой и бессмысленной.
Впереди нас ждало ущелье, но Дарий двинулся в обход – к подножию горы. Мы делали большой крюк, но ни у кого это не вызвало даже сомнения. Все беспрекословно следовали за своим лидером.
За очередным поворотом он остановился и махнул рукой, показывая, чтобы остальные пригнулись. Мне этого не требовалось, и я встал наравне с Дарием. Нас прикрывал небольшой выступ, и днем была велика вероятность, что людей бы заметили еще издали. А вот ночью их прекрасно скрывала тень от горы.
На небольшом пространстве у подножия расположился лагерь. В отдалении стояла палатка, которую охраняли двое мужчин в тускло поблескивающих нагрудниках. У самой горы сидели люди в кандалах и цепях. Их охраняли еще четверо. Я обреченно вздохнул, мы увидели далеко не всех – нитей жизни сияло намного больше. Мне не потребовалось прилагать усилий, чтобы рассмотреть их. У повстанцев не было шансов. Внезапно один из пленников рванул мимо охранников. Его руки оставались в цепях, но каким-то образом