Ненаша он выпросил разрешение гулять по вечерним улицам. К тому времени как его выпускали все расходились по домам. Никому не было дела до расспросов заместителя посадника. Дети так вообще разбегались при виде прокаженного мальчишки. Каждый такой вечер сильно расстраивал его, он плакал у себя в комнате и клялся больше никуда не ходить. Но Бояна все твердила:
– Не всегда ты будешь мил всем, но будь добр и помогай кому надо. Люди к тебе привыкнут, просто нужно время. Дай им его.
Так и тянулись дни. Ровно через месяц пришла весточка, что со дня на день Остромир, Малуша и брат вернуться.
– Я так и знал! – расхохотался Ненаш, когда прочитал письмо.
В тот день волнение не давало ему даже спать спокойно, так что он поднялся раньше времени и побежал по улицам. Со всеми встречными он делился новостью о своих родителях и брате. Ему улыбались, задавали вопросы, уделяли внимание, давали разные угощения и счастье его росло непомерно. Наконец наступило то время, про которое говорила Бояна – местные жители его приняли.
С карманами, ломящимися от вкусняшек, он направился к группе детей, которые весело играли на центральной площади. Разложив на ладонях цукаты, кусочки пастилы и сушеные яблочки, он начал угощать остальных. Его лицо светилось от улыбки. Одна девочка не выдержала, завопила:
– Не трогайте его! – и бросилась прочь.
– Иди отсюда! – старший мальчишка схватил камень и замахнулся.
Ненаш растерялся, он удивленно поднял брови и робко начал заговор, который хотя бы сегодня работал на всех:
– А вы знаете что скоро мои папа с мамой приедут… совсем скоро.
– Иди отсюда, урод! – повторил мальчик с камнем.
– … и привезут моего брата, – Ненаш улыбнулся и сделал маленький шаг вперед.
Голос девочки вдруг разрезал воздух ещё громче, заставив всех вокруг мгновенно разбежаться в разные стороны. Резкий удар в лоб, так что мальчик на ногах еле удержался. Кровь тут же начала струиться в глаза, слепя Ненаша. Он инстинктивно вытер лицо рукой и, не в силах сдержать эмоций, разрыдался.
– Бежим, – заорал кто-то, но сын посадника уже не слышал криков, боль, гул в голове и собственный плач заглушали все вокруг.
Из соседнего дома вышел кто-то взрослый и разогнал всех. Он осмотрел рану, прижал рукой мальчишки мокрую тряпку ко лбу и крикнул девице, бесцельно сидевшей на лавке:
– Лейка, отведи его домой.
– А чего я то?
– Живее!
Она подошла, недовольно посмотрела на мальчика, который тянул к ней свободную руку.
– Пойдем, нытик.
Развернулась и быстрым шагом направилась к посадническим хоромам. Встретила их Бояна, осмотрев рану, она запричитала и потащила его в дом.
– Ба… – позвала девица.
– Чего?
– Та ничего, – и Лейка пошла обратно.
Она уже не могла вспомнить, когда в последний раз виделась с Бояной у знахарок. Теперь они обе лишь периодически останавливались в том доме, чтобы переночевать, а днем