и без охраны! – Воскликнул я, сделав шаг навстречу.
Обменявшись рукопожатиями, мы остановились у стола, на котором красовались разбитые мною шары.
– Какими судьбами? – Спросил я, сгорая от нетерпения узнать, по какой причине Лесин пропадал столько времени.
– Пришел выполнить обещанное, – показывая глазами на футляр с кием, улыбнулся Эдуард.
– То есть?
Не догадываясь о том, что человек, заказавший игру, и Лесин – одно и то же лицо, я предпринял попытку скоординировать ход мыслей.
Опередил Эдуард:
– Три года назад я обещал взять реванш. Года минули. И вот я здесь, при мне мой кий.
– Так это ты заказал игру?
– Я. И готов начать играть в соответствии с выставленными мною условиями: пять тысяч за партию, при счете 2:2 сумма утраивается. Если, конечно, ты не против.
– Не против. Проходи, располагайся.
Рассказывать о том, как все происходило, было бы неинтересно, если бы не одно «но». После того, как я нацелился нанести удар по битку, до моих ушей донесся звук, похожий на стук в дверь.
Я обернулся.
Ритуал просить Рэя пожелать мне удачи вошел в привычку с того дня, как другу моему было позволено присутствовать в бильярдной.
Извинившись, я поспешил к бару. Там, постукивая хвостом по стойке, ожидал Рэй. Каково же было удивление, когда после привычного почесывания за ухом пес не встал на задние лапы и не попытался лизнуть меня в щеку. Вместо этого злобно рыкнул, причем рык был адресован не мне.
Испытывая недоброжелательность по отношению к Лесину, Рэй не постеснялся выразить недовольство вслух.
Мне бы задуматься, с чего собаке невзлюбить Эдуарда, куда, там… На тот момент я весь был во власти предстоящей игры.
Вдаваться в подробности первой партии не имеет смысла. Ничего особенного не происходило, не считая того, что при счете 6:6 Лесин совершил промах, который не должен был совершать.
Ошибка дилетанта – так охарактеризовали удар наблюдавшие за игрой болельщики. К тому времени их набралось не меньше десятка.
Итог – 8:6 в мою пользу.
Следующая партия складывалась по тому же сценарию: при счету 5:6 ошибка, в результате которой один шар встал напротив лузы, другой – под удар стопроцентного свояка.
Естественно, я не смог удержаться, чтобы не поинтересоваться:
– Что это было?
Лесин, пожав плечами, улыбнулся так, словно делал одолжение.
– Рука дрогнула.
Ответ не мог удовлетворить ни меня, ни тех, кто был знаком с игрой Эдуарда. При всем этом ни у меня, ни у кого-либо не было права указывать на то, что Лесин сливает партию.
«С чего это вдруг? А может, и не вдруг вовсе? Что, если действия Эдуарда – часть продуманного плана? Если так, что за план такой, когда игрок отдает две партии из пяти?»
Вопросы с яростью зверя набросились на мой мозг в то время, когда предстояло завершить партию. Слава богу, я смог заставить себя вернуться в игру, что позволило тремя забитыми шарами пополнить бюджет на пять тысяч.
Стоило последнему шару упасть в лузу, как