на него, и шеф поспешно схватил со стула брюки и, пятясь, скрылся в санузле.
– Так вы освободите номер? – спросила дежурная по этажу.
– Конечно, – сказала Элеонора, поставив на стол бутылку и стакан. – Я сейчас уйду.
Дежурная по этажу усмехнулась.
– Подождите, – сказал шеф, выглядывая из санузла. – Я вас провожу.
Дежурная по этажу пожинала плоды своей победы, оглядывая номер с презрительной миной на лице.
Где-то за занавеской застыл в немом параличе Алексеев.
Элеонора попыталась остановить пронзительный взгляд дежурной и сказала:
– Вы знаете, мне самой так неудобно, но, понимаете, мы давно не виделись, мы, можно сказать, друзья детства, и засиделись.
Из санузла выскочил шеф, схватил ботинки, носки и снова скрылся.
– …Засиделись, – продолжала Элеонора после паузы, – а когда вы постучали, он подумал, что это его коллега по работе, совершенный болван и, как человек, полное ничтожество, на все способен. Вот я и спряталась. Знаете, эти мужчины, они всегда чего-то.
– Не знаю, – сказала дежурная по этажу. – Вам виднее.
Из санузла суетливо выбежал шеф, надел пальто и униженно улыбнулся дежурной по этажу.
– Это недоразумение, чистейшей воды недоразумение, – сказал он, – надеюсь, что оно останется между нами и не будет служить причиной для каких-либо осложнений. Еще раз простите великодушно и не обижайтесь на нас.
Дежурная по этажу несколько смягчилась, но сочла за лучшее промолчать.
Они вышли из номера, свет погас, и замок громко щелкнул два раза.
Алексеев остался один.
Несколько секунд он стоял за занавеской в разноцветных бликах мельтешащей рекламы, потом шагнул в темноту комнаты, что-то опрокинул, выругался, зажег свет и подошел к двери.
Заперто.
Он лихорадочно осмотрелся по сторонам, достал из кармана какие-то ключи, попробовал один, другой, третий, плюнул – не подошли, вернулся в комнату, открыл один ящик тумбочки, другой, вытащил столовый нож, опять вернулся к двери, поковырял им в замке – опять не вышло, отбросил в сторону и возвратился в комнату.
Взял с подоконника свой стакан, отпил глоток, сел за стол и в мучительной задумчивости обхватил голову руками. Номерок на пальце торчал, как третье ухо.
В дверь оглушительно забарабанили.
Алексеев рванулся в одну сторону, в другую и бросился за занавеску.
– Элеонора!! – заорали из-за двери в сопровождении бешеных ударов. – Элеонора!!!
Алексеев в панике оглянулся на окно.
– Откройте!! – орал голос за дверью. – Я знаю, вы здесь! Откройте! Элеонора!! Ты же обещала выйти за меня замуж! Элеонора!! Помнишь?! Ты же обещала!!
То, что Алексеев увидел за окном, могло бы быть забавной пантомимой, если бы не имело к нему никакого отношения.
Под фонарем стояли двое: мужчина и женщина. Оба стояли, задрав головы, и смотрели на ярко освещенное окно четвертого этажа, в котором неподвижной тенью застыла загадочная человеческая фигура.
Алексеева охватил священный ужас узнавания.
Мужчина