руку, выбил дробь по столу.
– Ну и чего ты паникуешь. Это всего лишь сон, всему верить, что ли?
Светлана Афанасьевна сполоснула чашки, нежно накинув полотенце на шею мужа, устало сонно протянула:
– Пойдём спать, утром обсудим.
Кузня сатаны
Заводское конструкторское бюро жило своей обычной, будничной жизнью. Инженеры сосредоточенно склонились кто над чертежом, кто над компьютером. Лишь Тихон Иванович никак не мог привести свои мысли в порядок: кошмарный ночной сон никак не шёл из головы. Сослуживцы заметили необычное состояние коллеги, но спросить не решались – мало ли что могло дома случиться.
Собрав волю в кулак, Чугунов благополучно провёл рабочий день, но он впервые не принёс ему удовлетворения.
«Конец конструктору, конец оружейной карьере, – смертельной морзянкой стучало в мозгу. – Но откуда такие мысли? Последняя разработка ракетного двигателя получила высокую оценку не только руководства завода, но и по достоинству оценена самим президентом. Почему так щемит сердце? Тревога на душе?»
Тихон Иванович сознавал, что причиной тому – злополучный ночной сон. И жена не на шутку всполошилась, хотя всячески пыталась упокоить супруга.
Поднявшись на крыльцо своего подъезда, Тихон Иванович привычным движением набрал номер своей квартиры на клавиатуре домофона. Раздался мягкий металлический щелчок. Потянулся к дверной ручке, но ударился костяшками пальцев о металл. Жаркая волна ужаса окатила всё тело: «Что за чертовщина? Неужели сон сбывается?»
Второй рукой попытался распрямить сведённые судорогой пальцы, но пронзительно-острая боль вызвала только короткий вскрик. На лбу выступил холодный пот.
– Не срабатывает домофон? – раздалось за спиной. На крыльцо поднялся сосед, недавно вселившийся в этот дом, как, собственно, и сам Тихон Иванович: его старинный, унаследованный от предков особнячок попал под снос. Конструктор смущённо спрятал руку за спину.
– Позвольте взглянуть, – сосед осторожно коснулся его локтя. – Не пытайтесь силком разгибать, это чревато переломом. Вы, насколько мне известно, работаете на оружейном производстве, ведущий конструктор. Слало быть, не выпускаете из рук чертёжные принадлежности. И это из года в год, так?
– Ну допустим, – неохотно подтвердил ветеран. – Шестой десяток за пульманом, не считая учёбы в мехтехе. Мои прадеды, Чугуновы, ещё с самопальных доменных печек у себя во дворах начинали. С самим Виниусом были знакомы.
– Простите, а кто он, этот Виниус?
Тихон Иванович, словно забыв о своей нешуточной проблеме, с вдохновенной гордостью пояснил:
– Голландец, один из первых иностранцев, получивших разрешение от русского царя искать руду под Тулой и строить железоделательные заводы. На них мои предки и отливали пушки, ядра и чугунки, те самые, в которых в деревнях по сю пору картошку варят.
Сосед широко улыбнулся.
– Оттого, наверное, и фамилия ваша – Чугуновы?
– А то как же! – с ещё большей гордостью подтвердил потомок прославленных оружейников. – А ты