к двери. В отсутствие других звуков, шорох носков по линолеуму казался душераздирающе громким.
Прильнув к глазку и затаив дыхание, Алла уставилась на лестничную площадку. Ни души.
И нечего было себя накручивать. Всего-то выбило автомат, а поток стрессовых мыслей о топорах хлынул из-за дурацких сообщений Толика и Глеба. «Начинающая журналистка боится собственных шагов» – подходящий заголовок для ее жизни. И все-таки в следующий раз, перед тем как начать строить отношения, лучше запросить у парня справку от психиатра. Не страшно показаться странноватой – страшно спасаться бегством от спятившего ухажера.
– Ты собираешься включать автомат или продолжишь ныть о несчастной судьбе? – спросила Алла себя.
Не будет же она вечно торчать у двери, тыкаясь в глазок. Правда, выходить на площадку Алла опасалась, а попросить включить автомат было по большей части некого. Просто смешно заставлять подруг мчаться в противоположный конец города для того, чтобы нажать кнопочку. И боже упаси звонить родителям. Папа сразу заведет свою пластинку под названием «Я же говорил», а мама начнет упрашивать вернуться в родной дом.
Пошарив в сумочке, Алла извлекла старый добрый перцовый баллончик. Универсальный «успокоин». Немного подумав, она взяла во вторую руку смартфон с заранее набранным номером «112». Одно движение – и полицейские окажутся на прямой линии. Алла не до конца продумала, как именно проделает все эти манипуляции во время нападения, но почувствовала себя заметно увереннее. А это практически залог победы.
Алла плавно повернула рукоять замка. Дверь с тихим щелчком отворилась. Лестничная площадка была по-прежнему так же свободна от людей, как дно океана. Пустующий подъезд будто бы издевательски хохотал: «Испугалась отключения электричества, трусиха».
Преодолев кусок лестничной площадки огромным прыжком, Алла очутилась возле распределительного щелчка. Включила автомат и выдохнула, услышав из квартиры знакомый голос диктора с телевидения. Стоило ли себя накручивать?
Она обернулась и едва не упала – ноги мгновенно превратились в мармеладных червяков. На двери ее квартиры кто-то намалевал уродливую надпись: «Высокомерная ПАДАЛЬ!»
Жирные подтеки краски напоминали кровь. На ступенях валялись кисть и опрокинутая жестяная банка. Издав протяжный визг, Алла бросилась в квартиру. Захлопнула дверь, закрыла замок на два оборота. И только после этого вспомнила о набранном номере.
8
Бауэр читал лекцию скупо и неохотно. Он сам понимал, насколько плохим выходило повествование, и отсчитывал минуты до звонка. Красноречие уступило место сухому изложению, а яркие примеры – призывами почитать судебные решения самостоятельно. Мысли Бауэра витали вокруг увиденной им накануне пьяной драки и крушения вертолета санавиации. Как и бессонной ночью он не переставал размышлять о спонтанных перемещениях в пространстве. Ни одно психическое расстройство не могло объяснить того, что ему пришлось очутиться за пятнадцать километров от