очнулся, не понимая, где он. Боль пронизывала каждую клеточку его тела, помутненное сознание упорно отказывалось проясниться, а в ушах стоял гул, словно ревущий двигатель самолета. Он попытался двигаться, но движение причиняло невыносимую боль. Ему удалось едва разомкнуть губы, но ни звука не вырвалось. Мысли путались, как клубок ниток, и в голове пульсировала единственная мысль: «Что происходит?».
К Леонарду подошла медсестра, ее лицо, словно выплывающее из тумана, постепенно обретало четкие очертания. Женщина была одета в белый халат, а на ее лице появилась неестественная улыбка.
– Наконец-то вы очнулись, – сказала она, продолжая улыбаться, но ее глаза по-прежнему оставались серьёзными. – Вы были слишком долго без сознания, мистер Грейвс. Не двигайтесь, я позову доктора.
Леонард наблюдал, как дверь бесшумно закрывается за спиной медсестры. В палате повисла тишина, и, снова погружаясь в мысли, он попытался вспомнить, что произошло. В голове была лишь пустота, не оставляющая и намека. Вскоре в комнату вошел доктор, остановился у кровати, и Лео с трудом поднял на него взгляд.
Доктор начал осмотр с проверки пульса и реакции зрачков. С большим трудом охрипшим и слабым голосом Леонард спросил:
– Что со мной случилось?
Доктор тяжело вздохнул, остановился и посмотрел прямо в глаза пациенту.
– Вы попали в автокатастрофу, – сказал он. В этот момент, словно вспышка молнии, в сознании Леонарда возникла картина аварии: разбитое стекло, оглушительный грохот, боль… Он чувствовал, как сердце сжимается в груди, а дыхание становится прерывистым.
– Что с моими родителями? – голос Леонарда дрожал, слова давались с трудом.
Доктор замялся, его взгляд опустился вниз.
– Мистер и миссис Грэйвс… они не выжили. Мне очень жаль.
Леонард почувствовал, как его мир рухнул в одно мгновение. Он пытался осмыслить услышанное, но в голове стоял оглушительный звон. Слезы подступили к глазам, а в груди образовалась давящая пустота. Его родители больше никогда не вернутся. Их теплые голоса, заботливые руки и мягкие улыбки в одночасье стали лишь воспоминанием, а он сам был невообразимо покалечен. Он хотел закричать, но из горла вырывались лишь хриплые стоны. Тело дрожало, а грудь быстро и нервно вздымалась. Его накрыла волна истерики.
Медсестра, следуя указаниям доктора, ввела ему успокоительное, и Леонард погрузился в туманное забытье. Он чувствовал, как тело становится тяжелым, словно его приковали к кровати. Обмякнув на больничной койке, словно тряпичная кукла, он чувствовал, как слезы стекали по его щекам, оставляя солёные дорожки на коже.
В тот момент, когда их автомобиль пересекал шоссе, грузовик вылетел на встречную полосу, как неукротимая сила природы. Удар был мгновенным и разрушительным. Машина, свернувшись металлом, словно бумажная игрушка, замерла в страшной тишине.
Ночь была черной, как бездонная пропасть, и дождевые капли барабанили по стеклам автомобиля, превращая дорогу в скользкое полотно. В салоне царила уютная