глаза, улыбаясь Юке невидящей улыбкой.
– Да, конечно! – и Миша куда-то отошел, не завершив звонок.
– Одуванчик… Только не обижай его!.. – попросила она Юку, что скорее являлось признаком хорошего настроения, нежели наставлением.
Вскоре подошел их трамвай, красно-белая Tatra T3, – обычное дело для Донецка. Скоростное расписание не соблюдалось, и, чтобы успеть на транспорт, следовало заблаговременно обосноваться на отправном пункте. Конечно, для сестер это не составляло большого труда: время для них автоматически замедлялось, все виделось в обычном земном ритме. Мог смутить разве что эффект «размытого движения» от приходящего и отходящего транспорта, исчезающий с задержкой.
Сестры прошли по чем-то освещенной площадке. Мая остановилась, обернувшись на гуся:
– Пока, милейший Рокосуд, – и заискивающе улыбнулась.
– Что з-застыли, девушки? – загоготал Рокосуд; его глаза загорелись огнем. – Са-адитесь, д-да поближе к-к выходу, вам вс-ставать на следующей! – вскинулся он.
Сестры взобрались в переполненный трамвай, модифицированный внутри до неузнаваемости, – он был похож на салон самолета. Свет погас. Над почти незанятыми сиденьями нависали самые невообразимые комбинации существ, невидимых глазу обычного человека. Это были духи мыслей (ДМ). Их физическая оболочка была совершенно эфемерна. Они расступились перед сестрами – в чем не было нужды, – дав им сесть. Пилот трамвая – карикатурный лысый лилипут, изуродованный множественными не сходящими морщинами презрения на лице, с длинным носом и маленькими ручками, – тотчас предложил им меню. Они часто сталкивались с ним во время других миссий. Юке было неприятно его выражение лица, – ей оно не казалось смешным, как Мае. Он навис над ними, услужливо пытаясь задернуть шторы. Его округлый живот в несвежей рубашке закрыл сестрам глаза; они глубоко вдохнули, откашлявшись. Мая все пыталась словить Юкин взгляд, чтобы вместе захлебнуться смехом, а Юка, давно понявшая ее настроение, продолжала отводить глаза в окно, не переставая воображать, что угодила в логово потных уродливых гномов, похитивших ее, спящую красавицу, из доброй сказки.
Выдохнув, сестры заказали по чашке кофе с собой: Юка – черный кипяток без сахара, а Мая – холодный, сахарный, со сливками. Желая поскорее «пробудиться», Юка тотчас залпом его выпила, – ей не хотелось ощущать вкус кофе, приготовленного мерзкими тварями. «Если бы не эта часть заданий, все было бы куда радостнее», – думала она. Спинки сидений упали назад, сестры, прикрыв глаза, откинулись на них. Это была важная часть перед началом задания: мгновенно уснуть, тогда в их мозг поступала общая информация о жизни «заказанного» человека, его интересы и цели, – некий виртуальный обзор.
Спустя пару минут спинки поднялись; Маин кофе дымился на откидном столике. Над сестрами высветилась морда орангутанга, раздувавшая тяжелым дыханием мокрые ноздри; глубоко посаженные глаза смотрели в упор. Орангутанг был одет в бархатный