губу.
– Если Вы всё знали, то ожидали моего побега. Я не прошла проверку? – пробормотала девушка, чувствуя, что давление с живота исчезло. Но в следующую секунду сильная боль пронзила всё тело Лиры, и она вскрикнула, сжимаясь в комок. Феликс её пнул. Он совершенно не жалел силы, но избиение продолжать не стал.
– Почему же? – хмыкнул мужчина, присаживаясь около Лиры на корточки и жёстко вплетая пальцы в её длинные волнистые волосы, желая поймать чужой взгляд. Девушка простонала от новой порции боли, недовольно смотря повелителю в лицо. – Ты ведь не сбежала. Ты увидела новый мир, хаос и тлен, ты наконец-то почувствовала отчаяние, Кошечка. Тебе нигде не будет лучше, чем со мной. А ещё перестань «выкать», это меня нестерпимо бесит.
Лира выполнила просьбу, подавая голос:
– Ты меня ударил, хотя я, по твоим словам, не совершила ошибку.
Фел засмеялся, а после резко сел на девушку сверху и вытянул худую руку, с садистским удовольствием отгибая её указательный палец назад. Он хотел его выломать. Сейчас улыбка мужчины была настолько широкой, словно он добился, чего хотел. Лира не верила, что это всё происходило с ней, что Мориган сейчас был совершенно не таким, каким представлялся изначально. Он монстр, никакой не волшебник, дающий рафинад за просто так.
– Я узнаю свою Кошечку. Ты была такой же дерзкой, когда мы только встретились!
Лира в панике задёргалась, палец начало неприятно покалывать, в голове судорожно проносились мысли о спасении. Неужели никто не может противостоять Феликсу? Правда видят в нём своего Бога?
– Что ты творишь? Отпусти меня! – закричала девушка, а Мориган лишь сильнее сдавил палец. Лира услышала хруст собственного сустава, боль стала заметнее, она со страхом заглянула в единственный глаз, отдающий в этом освещении медью.
– Умоляй меня, – засмеялся мужчина, сдавливая бока Бейкер сильными бёдрами. Даже это было чертовски больно. – Я хочу видеть твои слёзы, я хочу разрушить тебя и приблизить к идеалу. Давай же, Кошечка, покажи, как ты умеешь подчиняться.
Фел смеялся громко и надрывно, его глаз то и дело щурился от наслаждения процессом, а на щеках появился едва заметный румянец. Конченый псих, который не оставлял другого выбора. Девушка подумала, что вот-вот сойдёт с ума от страха и боли. Феликс практически ласково прошептал, склоняясь чуть ближе к лицу Лиры:
– Знаешь, раненую лошадь всегда проще пристрелить.
Он намекал именно на Лиру. И девушка всхлипнула, находясь в отчаянном положении. Вся её защита мигом рухнула, оставив невинную и слабую девушку один на один с хищником. Она попыталась схватиться за чужое запястье, но рука Фела не сдвинулась ни на миллиметр.
– Прости меня, – зашептала Лира, смаргивая слёзы. – Я буду подчиняться, прости, я не хотела сбегать навсегда, Феликс, я ведь когда-то помогла тебе… Мне было так страшно, я желала увидеть мир собственными глазами, потому