не слишком хотела его видеть, всё ещё тая обиду на мужчину. На её боку расплылся некрасивый фиолетовый развод, благо, кости оказались на месте, никаких переломов. Это не уменьшало злость и боль, которые ощущала Лира, и подчиняться Моригану она была не намерена.
– Здравствуй, Кошечка, – сразу же снисходительно начал Фел, заходя внутрь и с неким презрением рассматривая комнату девушки. – Как тебе твои новые апартаменты? Ты ведь заметила, что они гораздо дальше от моего кабинета?
Девушка захлопала глазами, не понимая, что же в этот раз понадобилось Моригану. Не хотелось вновь стать виноватой в чём бы то ни было, получить новую порцию яда в свой адрес. Лира тоже умела быть ехидной, хотя сейчас не время проявлять свою язвительность. На слова Феликса она лишь неуверенно кивнула, поднимаясь с мягкой раскладушки. Мужчина сделал пару шагов вглубь, а охранник сзади вложил ему в руки какое-то тряпьё.
– Раздевайся, – приказал Фел, довольно щурясь и натягивая свою самую милую улыбку. Лира обомлела, но встала. Напряжённый взгляд мазнул сначала по Моригану, а после по охраннику. – Ну же, живее. Или тебя смущают свидетели?
Лира понимала, что тот открыто издевался, намекая на что-то пошлое и грязное, но это были всего лишь намёки и типичные Моригановские шутки. Но, возможно, под этим напускным весёлым тоном крылось нечто неприятное, о чём Лира в контексте сложившейся ситуации не думала. Разве можно о таком думать, когда практически весь человеческий род вымер? Фел кивнул мужчине на выход, после чего дверь за ним закрылась, а затем подошёл вплотную к Лире.
– Мне тебе помочь? – уже более раздражённо поинтересовался Мориган, откидывая новую одежду на раскладушку. Голос его не внушал ничего хорошего, но и не нёс больше никакого подтекста. – Тик-так, Кошечка.
– Ладно, я сейчас, – пробормотала Лира, отворачиваясь и начиная стягивать с себя накидку и шарф. Свитер также быстро оказался на раскладушке. Её не волновало, что Мориган увидит её оголённую спину, внезапно волновать начало лишь одно: блокнот. Только сейчас пришло осознание, что в джинсах всё ещё были спрятаны его страницы, которые точно не должны оказаться в лапах Фела. Прятать в камере такую ценную вещь казалось слишком ненадёжным. В голове быстро заметались мысли, пришлось придумывать на ходу то, как лучше спасти важную бумагу.
Только вот Лира не успела ничего сделать, ведь руки Феликса нетерпеливо схватились за её ремень, а сам мужчина плотно прижался к спине девушке, плотоядно выдыхая на ухо. Стало очень жутко, Лира дёрнулась, желая поскорее освободиться, но хватка оказалась сильнее. Нет, теперь его «приколы» перешли всякую грань.
– Кошечка, я не люблю, когда зажимаются, – насмешливо прошептали ей на ухо, заставляя покраснеть и замереть. Это было домогательство. Такой кошмар ни разу не происходил с Лирой за все девятнадцать лет жизни, а сейчас сознание опутывали ниточки ужаса, не позволяя лишний раз шелохнуться.