тени под красивыми глазами девушки.
Он отвесил ей поясной поклон.
– Любезная Ольга, отчего вы так опечалены? Али что случилось?
– Я милости князя Олега нижайше просила.
– А я вот только иду к нему, великий князь требует предстать пред могучие очи.
– Меня князь уже принял, просьбу мою услышал, но ответа не дал.
– А что за просьба?
– Хотела я дедушку проведать, сны мне снятся, тревожусь я.
– Где? На северном море?
– Да, но мне очень нужно, чует мое сердце: худое может случиться.
– Так за чем же дело стало? Давай я снаряжу поход и сам привезу старика в Киев.
– Нет! – вспыхнула Ольга. – Мне самой надобно, дело у меня к нему и могилку матери и бабушки я хочу навестить, – умолчала она, что больше всего хотела повидать родные края и побыть в любимом лесу, а если будет угодно богам, то и встретиться с другом – волком.
– Постараюсь я подсобить твоим желаниям, но отправимся вместе, хорошо?
– Да разве ж князь отпустит?
– Спрошу, а пока иди, серчать будет Олег, что по первому зову не иду.
– Конечно, это я кулема, заболталась вовсе, – девушка опустила взгляд.
Вернувшись в терем, Ольга услышала крики и плач. Оказалось, что в её отсутствие приезжал чужестранец и оставил для княжны ларец. Одна из послушниц не смогла сдержать любопытство и, вскрыв печать, открыла дубовый ларчик. Ольга, ступив на крыльцо, столкнулась с матушкой Марией.
– Ты зачем уходила? Своенравная дикая девчонка, нет порядка в этом доме, – грозно сказала монахиня.
Ольга, поражённая строгим голосом наставницы, без лишних слов поспешила в свои покои. Убедившись, что послушница, приставленная к ней в услужение, не умерла, а лишь потеряла сознание, перекрестилась и с облегчением вздохнула. Был четвертый час осеннего холодного утра. Солнца не было видно за седыми тяжелыми тучами. Бледные лучи осеннего солнышка делали чуть ярче багряно-желтую листву деревьев, с которых, словно дорогой убор, свисали капельки ночного дождя.
Двор терема, покрытый облетающими осенними листьями, был совершенно пуст. Кругом стояла тишина. Время после утренней трапезы сестры монахини отдавали молитве. Молодые послушницы, ведомые твердой рукой матери Марии по пути к спасению, тоже не смели нарушать эти часы духовного и плотского покоя.
Поднявшись по крутой лестнице, Ольга услышала легкий шум шагов женщин. Тут, внутри, было несколько оживленнее: княжна услыхала возгласы и даже плач.
Из двери перехода, ведущего в покои Марии, высунулось молодое личико одной из послушниц и быстро скрылось. Матушка и княжна поспешили в светелку. Еще одна тень промелькнула и скрылась в глубине прохода. Это была, видимо, одна из последних любопытных.
Когда Ольга и Мария вошли в комнату, глазам их предстала тяжелая картина. На полу, на спине лежала молодая девушка. Она явно была красавицей. Черные одежды монахини как-то по-особому