подьячий неожиданно схватил торговца за отвороты кафтана. – Спрашивал я, спрашивал, а сейчас тебя поведу спрашивать.
– Куда это ты меня поведёшь? – Мартын схватил Осипа за руку, но освободиться от захвата не смог. Не крепок на вид телом Осип Носов, но силушка в жилах его немалая имеется.
– В разбойный приказ, – подьячий резко дёрнул торговца на себя. – На дыбу! Стосковалась она по тебе…
– За что же на дыбу-то?
– А чтоб лишнего не болтал…
– Да, где ж я болтал-то? – принялся оправдываться Мартын, но Осип ещё крепче схватил его за отвороты кафтана и свечник стушевался. – Прости меня, мил человек, прости, острый нож злодей мне к горлу приставил… Вот я и рассказал ему о твоей свече… И поведал, что ты по храмам пойдёшь подобную искать… Он сразу после тебя пришёл… Прости…
– Кто он? – подьячий сильнее надавил на купца, дернул сперва на себя, а потом ловко повалил спиною на стол. Научили люди добрые так с непокорными хитрецами обходиться.
– Не знаю, – прохрипел торговец. – Ты ушёл, а он тут как тут да с ножом, будто выслеживал тебя. Испугался я… Пожить-то еще хочется. Прости…
– Бог простит, – отпустил торговца Осип и пошёл вон из его закутка. – Живи…
– Постой! – крикнул ему вслед свечник.
– Чего? – обернулся подьячий.
– Нож у него был занятный…
– Что за нож?
– Знающие люди такие ножи называют пчаками…
– Что еще за пчаки? – Осип вернулся в лавку свечника.
– Пчаком называют нож из Хивы. Редкий нож с широким клинком, очень остро заточенным с одной стороны, а на ручке выступы для удобства сделаны. Таких ножей на Москве мало…
– Спасибо, Мартын Саватеевич, – поклонился старику подьячий. – Ты уж прости меня, если чего не так. Беда на меня навалилась так, что спасу нет. Сживёт меня со свету Сабанеев, коли я лошадь в три дня не найду. Так что ты это, того… Прости…
6
Понял Осип, откуда похититель лошади узнал о свече, но толку от такого понимания никакого. Много лесу темного да нет древа годного. Подьячий медленно брёл вдоль кремлёвской стены, размышляя как легче беду урезонить. Думал-думал он и решил.
«Раз со свечи моё знакомство с подлецом началось, надо эту свечу и дальше искать. А как найду, там и смотреть буду: с какого боку пристроился к этому делу подлый Степан…»
Приняв решение, стряхнул Осип с плеч всю грусть-печаль и побежал к переправе. Бежал и только об одном сожалел, что нет у него лошади: верхом-то сподручнее поиск вести. Путь-то до села Преображенского, всё-таки, неблизкий…
Подьячий завернул за угол собора Персвятой Богородицы и с разбегу натолкнулся на подлое дело: два крепких мужика колошматили лохматого рыжего парня. Парень лежал на земле, а эти два бугая нещадно молотили его ногами, приговаривая хриплыми голосами:
– Мы отучим тебя по чужим жёнам шастать! До смерти тебя забьём, кобель поганый! Сейчас мы тебя! Ух!
Очень