конечно. А так у меня мама – самая лучшая подружка. Мы с ней обо всем можем поговорить… А еще у меня ведь брат есть, на год младше. С ним мы тоже очень дружны. Он сейчас на секции по рукопашному бою, но скоро придет, и я тебя с ним познакомлю.
– Мне идти пора, – сказала Вера.
– Ну подожди, куда ты торопишься… А хочешь я тебе на гитаре Цоя поиграю, а? Я могу целый день с гитарой просидеть.
Маша сбегала в детскую и принесла красивую гитару, покрытую глянцевым лаком. Играла она довольно хорошо и пела тоже неплохо. Вера похвалила:
– Здорово получается. А я раньше на скрипку ходила, но потом бросила.
Вера не стала рассказывать Маше, как однажды встретилась со Ступой по дороге в музыкалку, и та заставила ее достать скрипку из футляра прямо на улице. Пришлось Вере на потеху своей подруге водить смычком по струнам, петь «Мама! Мама! Что я буду делать?» и приседать «Ку».
– Жалко, что бросила, – сказала Маша. – Сколотили бы дуэт. Я, кстати, готовлю свой сольный концерт в вечерней школе.
Вера уставилась на соседку во все глаза: «Да что это она о себе возомнила?»
– Дело в том, что мне очень нравится один парень… Да что там нравится – я втюрилась в него по уши. Он в вечерке учится – Альберт Шумский, знаешь?
«Еще бы, кто ж его не е знает. Ничего себе замашки у этой Матюги», – с удивлением подумала Вера.
– Я уже хотела было с ним поговорить, признаться. Сил нет в себе это держать. Как говорится, пан или пропал. Тем более, что мы скоро уедем – папку переводят назад, в авиаполк, на повышение. Вот если бы мне удалось завязать с Альбертом отношения, я бы уговорила его поступать после школы учиться именно в Петербург. И тогда бы мы могли быть вместе…
Маша закатила свои красивые глаза:
– Ах мечты, мечты, как же вы сладки… Но знаешь, Вера, если я что задумала – то держите меня семеро, – она опять засмеялась и заразила своим смехом Веру. – Это моей бабушки выражение, веселая она у нас была, еврейка. В общем, я готова на всё, даже выйти на городскую площадь с транспарантом «Альберт Шумский – любовь всей моей жизни». Но мама сказала, что так не годится. Она считает, что нужно как-то по-другому привлечь его внимание, заинтересовать своей индивидуальностью… Вот я и постригла волосы, а потом еще и покрасила в этот жуткий рыжий цвет, который мне не идет. Ну это-то ничего, я скоро обратно перекрашусь, все равно Альберт меня не замечает… И вот я думала, думала, как же мне завладеть его вниманием, и придумала этот концерт. Мама сказала, может сработать. Я уже даже афишу нарисовала, смотри.
Вера рассматривала нарисованную на ватмане гитару с чёрным силуэтом Цоя и думала о том, что да, эта Маша, конечно, не от мира сего, белая ворона, которой тяжело будет найти свою компанию, но зато у нее есть дружная, любящая, настоящая семья, и выглядит она вполне счастливым человеком.
– Вера, а у тебя есть любовь?
– Нет, – последовал торопливый ответ.
– Ну хоть нравится кто-нибудь?
Крутя из стороны в сторону головой, Вера вдруг подумала про новенького Зину, который был ей интересен,