Её метод преподавания истории состоял в том, чтобы лениво пересказать ученикам в начале урока один из пунктов параграфа, а остальную его часть отдать классу на самостоятельное изучение. Кто-то из учеников, действительно, погружался в чтение, другие делали вид, некоторые даже и не открывали учебника, а Лариса Борисовна в это время обычно занималась собой, со скукой поглядывая в окно, либо исчезала из класса на какое-то время, а затем возвращалась, принося с собой сигаретную вонь. Никого не возмущало такое положение вещей, потому что, во-первых, Лариса Борисовна была неразборчива в выражениях и могла запросто унизить непокорных перед всем классом, а во-вторых, её довольно легко было умилостивить: любительница сладкого, она никогда не отказывалась от шоколада и не скупилась на хорошие оценки для дары приносящих.
Закончив маникюр, Лариса Борисовна надула свои ярко-фиолетовые губы.
– Де-е-ти, – слова её тянулись, как резиновые, – у кого мамы или папы челночат в Москву за това-а-ром?
– У меня… У меня… – послышалось несколько голосов.
– Спросите у них, сколько стоит там приличная шу-у-у-ба. Мне кажется, тут слишком цену загиба-а-а-ют…
После этого Лариса Борисовна опёрла толстые, густо нарумяненные щёки о кулаки и продолжила в задумчивости скучать. А класс вернулся к своим далёким от учёбы занятиям. Через некоторое время Лариса Борисовна громко вздохнула и словно продолжила мысли вслух:
– … Боже, как всё надоело! Как гнусно жить в этой ужасной, нищей стране!.. И никогда здесь не будут жить по-другому, как в цивилизованных странах, ни-ког-да. Потому что основная масса русских – это воры, пьяницы и бездельники… Так о нас говорят на Западе. И они правы! Совершенно правы. Кругом одно быдло и ни одного интеллигентного лица, – она презрительно обвела класс взглядом. – У меня есть подруга институтская, Валентина. Вот ей повезло – вышла замуж за иностранца. Теперь письма из Голландии пишет, спрашивает, как я живу… А я никак не живу, я су-щест-ву-ю! У них семь комнат на троих, а мы в двух вчетвером ютимся! У них у каждого машина и бассейн во дворе – а у нас что?.. Ой, де-е-ти, если выпадет вам счастье, мой вам совет: мотайте отсюда куда подальше!
После этих слов Зина поднялся с места.
– Тебе чего, Генералов? – Лариса Борисовна удивлённо уставилась на него из-под очков и жирно поблёскивающих теней.
Он медленно пошёл к учительскому столу.
– Что тебе надо, я тебя спрашиваю?
Зина молчал, словно разучился говорить.
– Какой Вы после этого учитель истории?! – наконец выпалил он.
– Что-о? – она не понимала, о чём он.
– Да как Вы можете такое говорить? – он почти закричал на неё. – «Эта», как Вы говорите, «страна» – наша Родина, и Вы не хаять её должны, а учить нас любить её! Вы должны …б-благоговейно произносить само это слово! А Вы… Вы поливаете его грязью, учите нас ненавидеть Россию, как ненавидите её сами! – от негодования он заикался. – Вот, поглядите на