ярые, яко светило.
– Суеверия, – отмахнулся Пересвет. – Бьюсь об заклад, ни разу в вашей деревне не случалось ничего подобного.
Колояр оскалился:
– Псов бурнастых не водилось. Запредельцы животину не таскали…до тебя.
До того молча стоявшие Мураш и Радим вдруг оживились, посмотрели в сторону ворот деревни. Ярополк последовал их примеру. Колояр же буравил запредельца полным какой-то неистовой злобы взглядом. Дюжий муж, заслышав, как приближается весёлый гомон толпы, тут же забыл о собаке, ухмыльнулся и повернул светлую голову к соратникам:
– Наши Комоедицу справили. Я маленько поспешил, воротился раньше. Вона как песни горланят! Думал выведать у тебя, Колояр, что с Ведомиром порешили, да видать, теперича на закате глаголить будем. Свидимся ещё, чужеядец.
С этими словами великан небрежно махнул огромной мясистой рукой, натянуто улыбнулся молодцам, и поспешил к воротам. Пересвет вздохнул с облегчением – сердце вернулось, наконец, на законное место, и перешло с бешеной чечётки на спокойный гавот. Однако некоторая опасность в виде стоящего неподалёку Колояра всё ещё давила на нежный желудок запредельца. Витязи проводили рябого друга взглядами.
За частоколом Пересвет услышал тоненькие девичьи голоса, что распевали под игру гуслей мелодичную песню:
Ой, ли девица красна
На Калинов мост пошла,
А Смородина внизу
Кличет, кличет: «Унесу!»
За ней молодец грядёт,
Меч во длани его ждёт,
Заберёт себе красу,
Не уступит Нави сну.
На ином краю стези
Мара, Смертушка стоит
Дева просит: «Обожди!»
Ей богиня «Гой яти…»
Тяжёлые ворота из неотёсанных брёвен медленно распахнулись, и в деревню хлынули люди. Группками по несколько человек, они пели частушки, ели масленичные угощения, и пили из круглых увесистых кружек. Те, кто постарше, вели беседы с ровесниками, а ряженые дети бегали вокруг них с украшенными пёстрыми лентами кругами на высоких палках. Масленица была в самом разгаре. «Весело у них, не то, что в нашем ДК», – рассуждал про себя Пересвет, наблюдая за шумной вереницей деревенских жителей.
Буквально за считанные минуты пустая, мрачная деревня наполнилась радостью и искренними эмоциями совершенно разных людей. Пересвет с трепетом всматривался в незнакомые лица, и на его тонких губах возникла непроизвольная улыбка. Казалось бы, чему тут радоваться – попал в другую эпоху, как выбраться ещё толком не знает, но искренность здешнего народа покорила сердце человека из будущего. Он вспомнил детство, где ещё не было телефонов, и ребятня в деревне его бабушки бегала на Святки по домам, также задорно распевая песни и распихивая по сумкам сладкие угощения.
Когда дворы оккупировали местные жители, Мураш махнул Колояру, подзывая к себе. Ярополк глядел на красочную толпу не мигая, будто боялся что-то пропустить. И тут он неожиданно для Пересвета слегка улыбнулся, так, чтобы никто не успел заметить. Но запределец даже в