не могу сказать того же о тебе, душа моя, – подмигнул он. – Хоть бы ляжки прикрыла.
– Ох, можно подумать, ты мои голые ноги первый раз в жизни видишь! – засмеялась она.
– Не в первый, – признал Артём. – И не только ноги. Сиськами тоже приходилось любоваться. Ничего так сиськи. Зачётные!
– Чего ты врёшь?! – вяло возмутилась Милка, приподнимая голову. – Вот грудь я тебе точно никогда не показывала. Если только ты не подсматривал за мной в душе, грязный извращенец!
– И правда, Тём, когда это ты успел? – подал голос Павел.
– Ага, занервничал?.. Саечка за испуг! – заржал Артём. – Да было дело, Милка как-то полотенце забыла и промчалась из ванной в комнату в одних труселях.
– Господи, да что ты там рассмотреть-то успел за пару секунд? Точно извращенец, – подколол его Павел.
– Как что? Хорошую такую, симпатичную «двоечку». Хоть сам я предпочитаю формы попышнее, но уважаю твой вкус…
– Заткнись, – простонал Павел, снова зарываясь лицом в подушку. – Господи, и как тебе не надоело, а?
– Слушайте, мальчики, – оживилась вдруг Милка, – а правда, что балерины утягивают грудь эластичным бинтом?
– А тебя это, к примеру, почему заинтересовало? – озадачился Артём.
– Так любопытно же! Я не могу вспомнить ни одной грудастой балерины… ну, кроме Волочковой, пожалуй.
Артём сложил ладони в молитвенном жесте:
– Пожалуйста, не упоминай это имя и слово «балерина» в одном контексте! А если серьёзно… ну представь, что по сцене будут порхать виллисы с подпрыгивающими, как мячики, огромными сиськами! Душераздирающее зрелище!
– Виллисы? – Милка сморщила нос. – Кто это?
– Ой, всё, – страдальчески промычал Павел, не отрывая лица от подушки. – Тёмыч, заканчивай ликбез.
– Нет, подожди, я ещё спросить хотела, – возразила девушка.
– Мне уже страшно, впервые на моей памяти Мила искренне заинтересовалась балетом! – с комическим ужасом констатировал Артём.
– Если бы балетом… Ты ещё не знаешь, что она сейчас спросит. Давай, Мил, не разочаруй нас, – подбодрил Павел.
И она не разочаровала!
– Мальчики, а у вас во время танцев с партнёршами… встаёт?
– А-а-а-а!.. – раздался рёв из глубины подушки, а Артём, театрально закатив глаза и приложив ладонь ко лбу, сполз по дверному косяку на пол.
– Нет, ну правда… – Милку нельзя было смутить решительно ничем. – Вы же трогаете их по-всякому за разные места, обнимаете, прижимаете к себе… Неужели не хочется? А если хочется, то как вы это контролируете? У вас же такие обтягивающие колготки, всё на виду.
– Трико!!! – заорали хором Павел и Артём.
– Да какая разница, пусть будет трико. И всё-таки… что вы делаете в таких случаях? – не унималась Мила.
– Видишь ли, радость моя, – откашлявшись, первым пришёл в себя Артём, – есть такая специальная