мамочка! Ты только посмотри!
В тот день отец Мантой вызвал его и перед всем классом приколол к матроске точную латунную копию креста Почетного легиона.
Адель радостно заахала, поглаживая дорогую награду, и все повторяла, что в жизни не видела вещицы прелестней.
– Я горжусь тобой, Рири! – Она крепко обняла его и долго не отпускала. – Я так тобой горжусь!
Постепенно замок, прогулки в экипаже, портреты в гостиной и даже верховые прогулки на верном Барабане отступали в прошлое. Теперь вся его жизнь была подчинена жесткому распорядку, и каждый день начинался со стука Жозефа в дверь спальни.
– Семь часов, месье Анри. Пора вставать!
Сначала торопливое умывание. Столовая, где его уже дожидается улыбающаяся Аннет в кипенно-белом переднике. Чашка дымящегося шоколада. Последний кусок круассана. Мимолетный поцелуй в щечку. Берет с красным помпоном и сорванная с вешалки пелерина. Без четверти восемь! Стремительная пробежка вниз по застеленной красным ковром лестнице, в сопровождении верного Жозефа, поверх синей ливреи которого теперь накинут длинный черный плащ.
Со временем Анри и Морис стали неразлучными друзьями. Во время уроков они постоянно перебрасывались записочками и вместе играли на переменках. А по воскресеньям мальчики отправлялись в парк Монсо, где катали по дорожкам обручи и играли в индейцев среди колонн греческой часовенки у пруда.
Если же на улице шел дождь, они играли в пиратов дома – брали в плен Жозефа, затаскивали его на свое пиратское судно, а потом сбрасывали в море, заставляя идти с завязанными глазами по перекинутой через борт доске. Размахивая игрушечными саблями, они гонялись за горничной, держали в страхе повара и, паля из игрушечных пистолетов, врывались в спальню Аннет.
И вот однажды, когда, устав от игр, они лежали в гостиной на ковре перед камином и на их лицах все еще красовались наведенные жженой пробкой усы, Морис вдруг сказал:
– А как ты посмотришь, если вместо пиратов мы станем канадскими следопытами?
– Следопытами? – пробормотал Анри, пораженный внезапным изменением жизненных планов. Ему очень нравилось мечтать о том, как однажды он станет пиратом и будет брать на абордаж английские корабли. – А что они делают?
– Они живут в девственных лесах, охотятся на медведей и сражаются с индейцами. Мы бы могли выстроить себе бревенчатую хижину на берегу лесного озера…
Анри задумался. Что ни говори, идея была хороша – особенно перспектива провести остаток жизни в обществе Мориса. Но чтобы лишний раз подчеркнуть свою самостоятельность, он все же позволил себе высказать сомнения насчет сего предприятия, которые Морис с ходу отмел.
В конце концов Анри сдался.
– Ладно, мы станем следопытами, но чур уговор – жить вместе и больше никого к себе не принимать. Чтобы уже никогда не расставаться.
– Никогда! – с готовностью подхватил Морис.
Последовала длинная пауза.
– Я знаю, что для этого надо сделать. Другого выхода нет, – в конце концов объявил Морис. – Мы должны стать кровными братьями. Это будет дружба до гроба. –