входной двери.
К собственному разочарованию, Ваня не обнаружил в комнате ничего необычного: стол для умывания, шкаф, стул и кровать. Правда, так и не понял, какие именно чудеса собирался здесь увидеть.
– Что тебе нужно? – прямо спросила Софья Васильевна, когда он перестал озираться по сторонам.
– Из-из-извините, – продолжил заикаться Ваня. Его план не показаться трусом был полностью провален. – Мне к-к-кажется, ч-что я вам не н-нравлюсь.
– Хм, – она строго посмотрела на позднего гостя. – С чего ты это взял?
– П-п-просто вы часто смотрите на м-м-меня. Даже к-когда я м-молчу и ничего не д-делаю.
Ваня ждал, когда воспитательница заругается на него. В конце концов, не каждый взрослый потерпит такое откровенное хамство. Поэтому сейчас он даже втянул голову, опасаясь оплеухи. Однако то, что сделала Софья Васильевна, не шло с этим ни в какое сравнение. Вместо всех этих видов расправ с его бессонной персоной она просто улыбнулась.
Но сегодняшняя поздняя улыбка воспитательницы показалась ему какой-то другой, не такой, как в тот раз, когда она попросила его принести подорожник. Эту улыбку Софья Васильевна ни от кого не скрывала, и она оказалась настолько яркой, что даже горевшая в комнате свеча меркла на её фоне. Ваня не знал, как на это реагировать, поэтому предпочёл остаться в прежней позе. Не первый раз взрослые улыбались ему, а потом отвешивали подзатыльник. Но Софья Васильевна даже и не думала его колотить. Вместо этого жестом пригласила мальчика за стол и указала на калач. Опасаясь, что она передумает, Ваня на всякий случай запихнул калач в рот целиком. Улыбка воспитательницы стала ещё шире.
– Не торопись. Я его не отниму.
Ваня молча кивнул, но калач изо рта не выпустил.
– Извини, если испугала. Значит, ты решил, что чем-то мне не нравишься?
– Да.
– Даже несмотря на то, что мы с тобой практически не говорили.
– Ага.
– А не приходило ли тебе в голову, что я могу интересоваться тобой в других целях?
Ваня отрицательно помотал головой и нахмурил брови. Зачем ещё им интересоваться? Он был не настолько занятным ребёнком, чтобы кого-то интересовать. Уже вырос из того возраста, когда взрослым хотелось его потискать, и не приблизился к тому, когда с ним было бы интересно поговорить. Поэтому удивлённое лицо мальчика полностью отображало все эти мысли.
– Сейчас я кое-что тебе покажу, – сказала Софья Васильевна настолько тихо, что он даже немного приподнялся со стула. – Но сперва ты должен пообещать, что это будет наш с тобой секрет. Ты умеешь хранить секреты?
Ваня уверенно закивал. Как-то раз в отместку за случай с крапивой Петька прочистил курительную трубку Савельича навозом. Несмотря на угрозы смотрителя, Ваня Петьку не выдал. Да и про дверь в эту комнату никому не рассказал.
– Очень хорошо, – на этих словах Софья Васильевна сделала шаг вбок, и Ваня поймал себя на мысли, что всё это время она стояла на одном месте, скрывая что-то за спиной. Едва воспитательница отошла, как Ваня увидел