такой похвалы Сапфир стыдливо потерла щеку. На солнце ее пушистые волосы казались золотисто-коричневыми.
– Не то чтобы Мидори какая-то особенная. У нас был хороший куратор.
– Разве куратор так важен? Играй себе хорошо – и все, нет?
– Просто хорошо играть недостаточно. Точно так же, как тренер ведет спортивный клуб, опытный куратор может сделать оркестр лучше, – объяснила Кумико.
– А, вон в чем дело.
Хадзуки восхищенно закивала. Ударом ботинка она отбросила лежавший под ногами камешек. Дорожка была гладко вымощена толстым слоем асфальта. Ни единого сорняка.
– Мидори, а на чем ты играла?
– Сердце Мидори принадлежит контрабасу!
– Контрабас? Это что за зверь?
Сапфир обиженно надула щеки.
– Это такая большая скрипка! Очень-очень крутая скрипка!
– Да? Серьезно? – ошеломленная внезапной активностью Сапфир, Хадзуки закивала.
– Контрабас, да, – пробормотала Кумико, краем глаза поглядывая на одноклассниц. Ростом Сапфир была сантиметров на 10 ниже самой Кумико – то есть не выше 150 сантиметров. Девушка с трудом могла представить, как Сапфир играла на инструменте почти два метра в высоту.
– А ты, Кумико? – спросила Сапфир.
– А?
– На каком инструменте играла? Ты же была в оркестре в средней школе?
Пока Кумико отвлеклась на свои мысли, Сапфир подошла к ней и теперь с любопытством всматривалась ей в лицо, так что Кумико она напомнила забавного маленького зверька.
– Я играла на эуфониуме.
– Ух ты! На эуфониуме!
– Что за эльфониум?
Пока глаза Сапфир сверкали от восхищения, лицо Хадзуки выражало недоумение. Похоже, она никогда раньше не слышала о таком инструменте. Кумико уже давно привыкла к такой реакции.
– Не «эльф», а «эуф». Эуфониум. Это такой инструмент с низким приятным звуком. Ну… он чаще играет аккомпанементом.
– А, мне-то нужен инструмент поэффектней! Труба, например, или саксофон.
– Да, их обычно и выбирают, ничего не поделаешь. А незаметных басовых инструментов очень много. Перед тем как вступить в оркестр, Мидори мечтала играть на флейте, – сказала Сапфир и горько улыбнулась.
«И правда, флейта ей бы шла определенно больше, чем контрабас», – подумала Кумико.
– Мидори, ты и в старшей школе хочешь вступить в оркестр?
– Да, а что?
Кумико была ошеломлена столь быстрым ответом, но глаза Хадзуки сверкнули от радости.
– Это же супер! Мы будем в одном клубе!
– Вот только… оркестр в этой школе… какой-то…
Пока Кумико подыскивала слова, Сапфир закончила за нее, словно прочитала мысли.
– Никудышный. Играли они очень плохо.
– Да ладно? По мне так они вполне нормальные, – сказала Хадзуки, наклонив голову.
Со временем слух у членов оркестра становится чувствительнее. Одно и то же выступление прозвучит совсем иначе для человека с опытом, как Кумико, и для новичка, как Хадзуки.
Сапфир рассмешили слова девушки.
– С