доносу Бурковой, Мухановы до 1931–1932 года имели “собственную дачу на имя матери”) и выполненный отцом карандашный набросок – и это все, что у нас есть на сегодняшний день для воссоздания облика русской Шарлотты Корде.
Из доноса Бурковой мы узнаем, что, работая в библиотеке Института Ленина, Екатерина в 1924 году познакомилась и подружилась с некоей Анной Васильевной Журавлевой (по словам Мухановой, “бывшей эсеркой”), с которой вела откровенные беседы и много рассказывала о себе. Журавлева вскоре уволилась из института, но Екатерина продолжала поддерживать с нею связь и бывать у нее в гостях до 1931 года. В 1931 году, как рассказывала Екатерина на допросе 10 февраля 1935 года (вскоре после ареста), она от Журавлевой “узнала, что в Правительственную библиотеку требуются работники и что нужно обратиться к Презенту”[55]. И не только к Презенту. На допросе 12 февраля 1935 года близкая подруга Мухановой Нина Розенфельд показала, что Муханова устроилась в Кремль по рекомендации некоего Медведева, работавшего в газете “Известия”, а также, предположительно, и в оргкомиссии Секретариата Президиума ЦИК СССР (вряд ли речь идет о секретаре Союзного совета ЦИК СССР с 1929 года А. В. Медведеве, который, скорее всего, был лишь однофамильцем благодетеля Мухановой; он занимал слишком высокий пост, чтобы раздавать рекомендации “бывшим людям”, да и о его работе в “Известиях” ничего не известно). Судя по доносу Бурковой, у Екатерины были какие‐то проблемы с анкетой, заполненной ею при первом поступлении на советскую работу, – вроде бы она скрыла или исказила какие‐то данные об отце и о своем происхождении. Теперь, пишет Буркова, она “боялась поступления в Кремль из‐за анкеты, зная, что ОГПУ проверяет состав сотрудников”. Но все обошлось, и “она приходит сияющая к Журавлевой и говорит, что Презент не обращает внимания на происхождение”. В то время Журавлева, по словам Бурковой, сама еще не работала в Правительственной библиотеке. Однако уже в июне 1931 года, пользуясь, видимо, давним знакомством с Е. Д. Соколовой, Журавлева влилась в “дружный” коллектив в качестве руководителя группы, и Е. К. Муханова оказалась у нее в подчинении. И после этого между женщинами будто черная кошка пробежала. Собственно, Анна Журавлева и явилась источником львиной доли компромата на Екатерину Муханову, вываленного Бурковой в доносе. По сведениям Бурковой, Журавлева сама начала жаловаться на Муханову начальству: “…Вследствие плохой по качеству и недобросовестной работы Мухановой и ее систематических прогулов Журавлева как ответственный руководитель по группе представила эти факты Соколовой, чтобы последняя воздействовала на Муханову”[56], но
Муханова находит поддержку со стороны Розенфельд, Барута и Бураго… Вся эта компания, видя, что Журавлева не примыкает к их группе и будет всячески тормозить их антисоветскую работу и может раскрыть их карты, начала общими усилиями травить ее, мешать ей в работе и восстанавливать против нее Соколову[57].
Журавлева пробовала и с другой