под чутким руководством следователя С. Г. Гендина дополнительно охарактеризовал Екатерину и подтвердил сведения о противостоянии “комсомольцев” и “дворян” в Правительственной библиотеке.
По своим политическим взглядам она является человеком, настроенным антисоветски. О настроении Мухановой я сужу на основе ее поведения в библиотеке, где она всегда стремилась противопоставить себя и группу других сотрудниц (Розенфельд, Бураго) общественным организациям библиотеки и комсомолу. Бывая у Мухановой, я слушал написанные ею стихотворения явно упадочнического содержания. Как‐то был случай, когда Муханова зачитывала на службе Розенфельд одно из своих стихотворений, носившее характер политического памфлета, направленного по адресу А. С. Енукидзе. Фабулой для этого стихотворения послужило совместное посещение А. С. Енукидзе Мухановой и Розенфельд. В отдельных беседах Муханова жаловалась на переживаемые ею материальные затруднения, противопоставляя этому дореволюционный период, когда ее отец владел имением и она жила, не испытывая ни в чем нужды[65].
Барут и на следующем допросе настаивал на том, что Муханова посещала дачу Енукидзе вместе с Розенфельд. Сама же Муханова отрицала личное знакомство с Енукидзе. Возможно, Барут перепутал и речь шла о Е. Ю. Раевской, которая действительно ездила вместе с Розенфельд на дачу к Енукидзе. Да и насчет имения допущена явная натяжка – по всем данным, отец Екатерины зарабатывал на жизнь трудом агронома. Более точно ситуацию описывает Буркова:
До приезда в Москву семья Мухановых жила в Самаре, проводя лето в родовом поместье – д[еревне] Мухановке. Так было до ухода из Самары чехов[66].
Похоже, воображение Барута превратило летний деревенский дом в родовое имение.
Еще один эпизод из биографии Екатерины Мухановой достоин упоминания. Буркова пишет:
Муханова изучала (и изучает) усиленно персидский язык, чтобы бежать за границу в Персию (беседа ее с Журавлевой).
Этот эпизод подтвердил на допросе брат Мухановой Константин:
Она говорила даже, что готова выйти замуж за любого иностранца – лишь бы выехать за границу. Как я уже показывал, Ек. Муханова являлась сторонницей буржуазного строя. Она не желала мириться с советской действительностью… Она говорила, что в случае, если ей представится возможность выехать за границу, то в СССР она возвращаться не намерена. Это ее заявление относится к 1931 г., когда она высказывала особо сильное желание выехать за пределы СССР… В 1932 г. Ек. Муханова говорила, что намечается ее поездка, для работы в одном из советских учреждений, в Персию (полпредство или торгпредство). В этом вопросе ей протежировал Кизюн. Она усиленно изучала в связи с этим персидский язык. Позднее поездка в Персию расстроилась по неизвестным мне причинам…[67]
То же самое подтвердил и Барут, отвечая на вопрос следователя о том, не было ли у Мухановой намерения выехать за пределы СССР:
Муханова действительно стремилась уехать за границу и как‐то даже заявила, что вышла бы