перевел задумчивый взгляд на Кирилла Карловича, словно ожидал подсказки, что еще спросить у французского графа.
За дверью вновь послышался шум. Теперь кто-то поднимался наверх. У входа в комнату шаги замерли, в дверь постучали, и раздался голос Мегги:
– Мистер Миллер, мистер Миллер, постояльцы хотят узнать у вас, что случилось с их другом.
– Вообще-то это я надеялся узнать от них, – проворчал констебль.
Глава 13
Овдовевшая невеста
Выйдя из комнаты, мистер Миллер промолвил вполголоса:
– Вид у него такой, будто он собирался бежать.
– Попросту граф испытывает крайние затруднения в средствах, – объяснил Кирилл Карлович. – Все, что у него есть, все на нем.
Констебль с сочувствием покачал головой и пошел вниз по лестнице.
На последней ступени стоял господин, отличавшийся худобой и скорбным выражением лица. Он поглядывал то вверх на князя Карачева и мистера Миллера, то на кого-то еще через приоткрытую дверь в гостиную. Когда констебль и юноша поравнялись с ним, тощий субъект отшатнулся от перил, развел руками и обреченно уронил их, хлопнув себя по ногам.
В гостиной находились двое: барышня с белокурыми локонами и господин с синим платком на шее. По ее бледным щечкам катились слезы. Господин с синим платком сидел на стуле, развернувшись лицом к незнакомке. Кажется, он готов был броситься на колени, чтобы утешить ее. Они повернулись, взглянули на констебля, затем на юношу. В глазах барышни промелькнула надежда, словно она ожидала, что новые гости разоблачат страшный розыгрыш. Кирилл Карлович почтительно кивнул.
– Соболезную вашей утрате, – промолвил мистер Миллер. – Я так понимаю, что мистер Зиборский приходился вам кем-то очень близким.
Барышня и господин с синим платком смотрели на констебля. Их лица выражали странную смесь непонимания и благодарности одновременно.
– Они не знают английского, – сказала Мегги.
Она проникла в гостиную, поднырнув под рукой констебля.
– Господа, вы говорите по-французски? – спросил Кирилл Карлович.
– Да, – ответила барышня, взглянув на князя Карачева.
Кирилл Карлович перевел слова мистера Миллера. Впрочем, по тону поляки и так поняли, что констебль выражал сочувствие.
– Спроси, убитый – их родственник? – попросил мистер Миллер.
– Мы обручены, – ответила на это барышня.
Идея расспросить констебля о случившемся принадлежала ей, панне Ядвиге Дромлевичовой, невесте убитого пана Аркадиуса Зиборского. Двое других постояльцев, ее брат пан Тадеуш Альфред Дромлевичов и некий пан Яцек Ежи Пшибыла, не пылали желанием беседовать с констеблем. Тем паче при посредничестве русского князя.
Разговор получился сумбурным. Барышня задавала вопросы, но, не дослушав ответов, заливалась слезами и высказывала собственные версии случившегося.
Несколько раз отчаяние панны Ядвиги сменялось приступами гнева. В такие моменты она