с вами понятно, товарищ орденоносец. Побожиться и то не можешь! Вот заведу себе любовника, будешь знать, как водить любимую жену за нос. Или нелюбимую? Смотри у меня! – Помахала кулаком возле носа мужа. – Не забывай, что я врач. Быстро отхвачу что след и что не след! – проговорила, улыбнулась и вновь запела песню об удалом молодце.
Обойму я молодого,
Парня удалого.
Объясню свою любовь я —
Авось умилится.
Не ходить бы красной девке
Вдоль по лугу, лугу,
Не любить бы красной девке
Холостого парня.
Я за то его любила,
Что порой он ходит,
Поутру раным-раненько,
Вечером поздненько.
Чтобы люди не сказали,
Ближние не знали,
Про меня бы молоденьку
Отцу не сказали.
– А последний куплет петь не буду! Вот! – проговорила Зоя и, нахмурившись, надула губки.
– А я сам допою, – улыбнувшись, ответил Пётр.
Чернобровый, черноокий,
Залихватский молодец,
Полонил твоё сердечко,
Вот такой я удалец!
– Невпопад и не в лад. Нет таких слов в песне. Вот!
– А теперь будут! – ответил Пётр и поцеловал жену в её алые губы.
– Граждане пассажиры, поезд прибывает на станцию Куйбышевка-Восточная, – пронёсся по вагону звонкий голос проводницы.
Пойду куплю газеты, – проговорил Пётр, приподнялся с полки и, посмотрев на жену, спросил, что купить из продуктов.
– Купи горячей картошечки, молока, хлеб, консервы какие-нибудь рыбные, баночки четыре и солёных огурцов.
– Огурцоооов… солёёёных?.. – удивлённо приподняв брови, протянул Пётр.
– Не вздёргивай брови, – поняв удивление мужа, проговорила Зоя, – ничего такого нет! Стала бы говорить… Как бы не так! Вообще не подпустила бы к себе!
К вздёрнутым бровям Петра прибавились широко раскрывшиеся глаза.
– А я уж было… И почему это вдруг?
– По кочану и по картошке! Вот почему! И иди уже… он было! – махнув рукой, проговорила Зоя и улыбнулась.
Надев шинель, Пётр вышел из купе.
– Испугался! – вслед мужу тихо проговорила Зоя и засмеялась, но мысленно и с грустью.
Вагон курьерского поезда №1 остановился напротив небольшого деревянного здания, на фронтоне которого под остроугольной крышей Зоя прочитала «Куйбышевка-Восточная».
– Вокзал, малюсенький, как и везде! Ничего тут Петя не купит. Тут, поди, и магазина нет. Но чистенько, снега почти нет… Бегут… бегут!.. – выискивая мужа среди пассажиров, устремившихся к зданию вокзала, мысленно говорила Зоя. – А где он? Понятно… как всегда последний. Придёт с пустыми руками. Картошечки захотела… горяченькой! – хмыкнула. – Хоть бы корочку хлеба принёс. Не удосужился купить перед отъездом, а ведь говорила: «Не забудь, купи!» – Купил, называется.
Хилое ноябрьское солнце, вяло играя своими серыми лучами на снежных проплешинах подмёрзшей земли, отбрасывало тусклые блики