время проникал в свой выдуманный мир, принимался делать карандашные наброски на страницах блокнота, до тех пор, пока лед, сковавший сердце, не оттает. В остальном же они были дружны. Разумеется, были мысли о том, чтобы завести ребенка. Если бы не ее болезнь, при родах она бы попросту не выжила. Виктора неприятно тяготила эта мысль, но в прошествии времени он смирился. Он привык к тому миру, в котором жил сейчас. Был бы рад хорошим изменениям, но пока его устраивала эта жизнь.
Такие мысли совсем не мешали работать. Скорее наоборот, руки делали, в то время как мозг не замечал, как быстро пролетает время. Вот и сейчас, возвратившись в реальность, он обнаружил, что ему осталось добавить лишь некоторые детали и портрет будет полностью завершен. Не торопясь, он замешивал краски, тонкой кистью поочередно добавлял цвет там, где считал нужным. Несколькими уверенными движениями укрепил блик на зрачках, усилил рефлекс от волос на шее, подчеркнул волоски бровей. Затем, зажав кисть между пальцев и прищурив глаза, отошел на несколько метров назад. Оценивал результат, параллельно сравнивая его с живой натурой. Да, теперь все было завершено. Его светлая, любимая Софья, проработанная от и до, на темном абстрактном фоне стены.
– Прекрасно! – с жаром воскликнул Виктор. Кисть выпала из его руки и покатилась по деревянному полу комнаты. – Я закончил.
Глаза Софьи прояснились при этих словах. Она вздохнула, словно тяжелый камень свалился с ее плеч, с ее души, и, улыбнувшись, встала со стола. В спине ее при этом что-то хрустнуло, но она, казалось, этого и не заметила. Софья вытянула руки вверх и прогнулась как кошка, разминая затекшие от долгого обездвиживания мышцы. Закончив, Виктор принес ей облегчение и спокойствие на несколько дней вперед. Пока эта картина станет ждать своего покупателя, он, вероятнее всего, будет писать на заказ. Быть может, на улице легкие зарисовки за не сильно большую плату.
– Покажи же скорей, как получилось, – сказала она своим мелодичным голосом. С таким бы голосом песни петь на большой сцене вместо того, чтобы распевать в душе все, что придет на ум.
Софья подошла к мольберту, и слегка оттолкнув Виктора, взглянула на себя. Нравилось ему наблюдать за первой реакцией. Да, много раз писал он ее, но наклон головы, взгляд, поза и одежда никогда не повторялись. Даже прическу она меняла. Сегодня низкий хвост, потом высокий конский хвост, потом распущенные заделанные за уши, затем она заплетет себе косы. Будет смотреться как маленькая девочка, тем не менее, не утратит свою привлекательность. Например, сейчас она от удивления раскрыла глаза. Даже рот ее чуть приоткрылся, не скрывая восторга и удивления. Над бровями выступили морщины.
– Так хорошо получилось. Намного лучше, чем в прошлые разы. Мне нравится! Теперь действительно кажется, будто это и не рисунок, а настоящая я! – она с улыбкой посмотрела на него. – Ах, может не стоит продавать картину? Я на ней красивая,