именно тебе. Наша работа заключается в том, чтобы…
В темноте раздался скрип, а затем волна тёплого света разлилась по двору, освещая беседующих. В дверном проёме показалась фигура Дайона.
– Вот вы где, – сухо заметил лейтенант. – Я уже решил, будто вы снова пропали.
Огорчённый Мастер отстранился от Даллис и последовал в лавку, сунув руки в карманы. Лафайет проводил его виноватым взглядом.
– У вас всё в порядке? – в голосе констебля тяжёлым созвучием заиграла тревога.
– Да. Просто устали. Выдался слишком долгий день, – ответила Лэй. – Слишком.
Когда торговка вернулась в магазин вместе с лейтенантом, то обнаружила среди разрушенной мебели покупательницу. Высокая и худощавая женщина что-то старательно выискивала среди груды книг. Аккуратно причёсанные волосы серебрились к концам, на покатых плечах блестел шёлковый танчжуан. Из такого же материала было сотканы широкие брюки.
– Я могу вам помочь? – спросила Даллис.
Незнакомка обернулась. Покрытые лаком и разделённые прямым пробором волосы таинственно блестели от висков и ниже. На костистом лице с крепкой челюстью едва ли проглядывались морщины. Но несмотря на широкий нос с горбинкой, тонкие вытянутые губы и огрубелую кожную пигментацию госпожа производила впечатление богатой феодальной владычицы. Особенно Даллис пригляделись лисьи глаза с приподнятыми внешними уголками. Помимо прочего, слишком броским смотрелся марафет незнакомки: прямо под скуловыми костями до уголков губ нижнюю от верхней части лица отделяла светлая линия, словно жвалы. Челюсти покрывал плотный слой краски слоновьей кости, и помада алела только на нижней губе. Госпожа окинула торговку холодным взглядом.
– Боюсь, вы не сможете мне помочь, – бросила покупательница с заметным акцентом.
Хлёсткий взгляд той пронёсся по лавке и задержался на растерянном переплётчике. Лэй нахмурилась, покосившись на лейтенанта Лафайета. Она заметила, как под кителем напряглись широкие плечи. Наконец, незнакомка, снова окинув недовольным взором всех присутствующих, заговорила на кантонском языке:
– Меня зовут Мэйли, и вы пойдёте со мной, Мастер. Мятежник уже ждёт вас.
Даллис, разобрав язык, на котором говорил почти весь Чайна-Таун, шагнула вперёд, но наставник, не глядя, вскинул руку, тем самым остановив ученицу. Осторожным взглядом он пробежался по Дайону и Юи. Затем, неуверенно кивнув, ответил:
– Я готов.
VII
Боль. Она заливает жилы и обволакивает мускулы, прикрывает глаза, не давая пролиться слезам, и закупоривает глотку, преграждая выкрикам воли. Но и её можно обуздать. Поначалу, стоит лишь коснуться, как кожа начинает полыхать и щипать. Потом, когда мышцы воссоединятся с мукой, то агония становится терпимой. Она жжётся, но уже не снаружи – внутри. Греет грудь своим огнём, придаёт сил. И нестерпимо хочется поделиться ею с другими.
Ты обуздал боль. Или она обуздала тебя?
Влажной бороздой пульсирует в груди шрам. В том