иностранном и грустное.
– Я знал, что ты клюнешь, мышка! – Лекс, щурясь, открывает один глаз и улыбается наглой улыбкой. – Хорошие девочки любят плохих мальчиков.
– Твои сведения устарели!
Я швыряю в него одеяло и подушку, и снова под неуместный хохот с позором сбегаю в спальню, плотно закрываю дверь.
– Алексей, это возмутительно! – слышу за дверью его громкую на меня пародию.
– Гитлер капут! – кричу в ответ.
А он от этого заливается громче.
– Йя, йа… Даз ис фантастиш!
Дурак!
Забираюсь под одеяло.
***
Мне не спится. Не потому что Лекс храпит, как слон. Наоборот. Он спит слишком тихо. И я боюсь закрыть глаза. Боюсь, что когда открою – он будет лежать рядом.
Ставлю будильник на семь утра и, на всякий случай, закрываю дверь на щеколду.
***
Я просыпаюсь от звонка телефона, который совсем не похож на будильник. На экране светится папа, а на часах три утра.
– У-м-м… – смотрю на телефон и не решаюсь принять вызов.
Сажусь, поправив подушку за спиной и жду, когда он сам сбросит. Но папа даже не собирается.
Пу-пу-пу-пу…. Предчувствую непростой разговор, раз он звонит так рано. Возможно, это не он сам звонит, а его самодельная настойка, которую он так любит иногда употребить. Даже если бы это был чистый спирт, травы, на которых он настоян, по мнению папы, делают настойку исключительно для здоровья и здорового аппетита.
Держу палец над двумя виртуальными кнопками: красной и зеленой. Папа о-очень настойчив. Жму на зеленую.
– Да, пап… привет! – говорю преувеличенно сонным голосом.
– Италия, скажи мне честно…, – с серьёзным тоном папа с ходу переходит в наступление. Неужели он узнал, что я не поступила? – Он держит тебя в заложниках?
– Кто, пап?… – зеваю. – Прости, я спросонья не совсем понимаю, о чем ты.
– Алешка! Твой парень… Ты любишь его?
Ну что за вопросы в три утра….
– Ну… Конечно, пап! Как иначе?
– Он тебя не обижает? Скажи мне честно – вылетим ближайшим рейсом.
– Нет, пап. Лекс, он… Хороший, внимательный, заботливый….
Что там было ещё в его характеристике?
– Хороший, в смысле хороший или хороший бандит? Помни, за тебя есть кому заступиться, и пусть он тоже об этом знает!
– Он знает, пап. Ну какой он бандит?!
– А эти татуировки до самого лица.
Терпеливо выдыхаю и подтягиваю одеяло к горлу.
– У Миркиного рэпера тоже есть татуировки.
– Да какой из картавого бандит? Я иногда вообще не понимаю, что он говорит.
– Тут просто в Москве такая мода. Чем больше татуировок, тем круче бизнесмен. Нас даже в дорогие рестораны пускают.
– Бандитов тоже везде пускают.
– Па…. Ну как мне тебя успокоить?
– Просто скажи мне – ты счастлива?
– Да. Очень. Конечно.
Хорошо, что папа звонит не по видеосвязи и не видит мое лицо.
– Ладно.