со словами «вам пора домой» выгоняет с горки шумных подростков и, стоя наверху, машет, чтобы поднималась. Я мотаю головой. Моё пальто совсем не подходит для катаний на попе – пробовала недавно. Возвращаясь со смены, пока никто не видит, я хотела съехать с задором, а получилось уныло сползти.
Подростки, проходя мимо меня, бросают недовольные взгляды, будто я причина их побега. Они переселяются на лавочку у одного из подъездов.
– Если сама не залезешь, я тебя сюда затащу!
Лекс угрожает, а я упорно стою на своём. Стою на своём месте.
– Я предупреждал!
К моему ужасу он ловко падает на пятую точку и через секунду сидит у моих ног. Недолго думая, пока он встает, я с визгом убегаю и прячусь за лестницей. Но его красная шапка на мне как мишень – привлекает внимание, и мне в голову тут же прилетает снежок.
Ах ты!
– Мисс Италия… – низкий голос Лекса эхом разносится по двору и это звучит немного жутковато.
Я поднимаю руки, показывая, что сдаюсь и выхожу из-за лестницы.
– Ладно, ты победил!
Буду специально съезжать даже медленнее, чем тогда. Чтобы он замерз, и мы уже отправились в тёплое место – брать кофе и еду.
– Быстро ты сдаешься.
– Да, – даже не отрицаю и поднимаюсь по ступенькам, а Лекс следом. – У меня чёрный пояс по капитуляции, смирись с этим.
Я стою наверху и смотрю вниз. Горка не высокая, метра два. Лекс стоит за спиной и ждет. Вздохнув, я оборачиваюсь, чтобы запомнить его довольное лицо, и хихикаю, представив, как оно превратится в нетерпеливое, пока я по сантиметру буду спускаться.
– Иногда сдаться – значит сэкономить силы для чего-то другого.
– Кроме секса, что-то другое – хрень полная.
Я даже пикнуть не успеваю, как Лекс берёт меня в охапку, и плюхается на зад. Зажатая его ручищами, я сижу у него на коленях. Ещё секунда и, под мой визг мы съезжаем и упираемся в бесформенный сугроб.
– Долго думаешь, Италия! – Лекс смеётся.
Хорошо, что сидя к нему спиной, я не вижу его довольную физиономию. Быстро сообразив, хватаю комки снега и опрокидываю назад, надеясь, что это сработает, и он ослабит свои тиски.
Это срабатывает, но для того, чтобы снова натянул мне шапку на глаза.
Лекс вскакивает и спину обдает холодом. По хрусту снега понимаю, что он сбежал. Поправляю шапку, а наглец кидает мне в спину снежок.
– Ну всё, исчадье ада! Ты меня разозлил! – я хватаю первые попавшиеся прессованные комья и ответной артиллерией забрасываю в его сторону.
– Ну, наконец!
Моя атака его совсем не страшит, а наоборот, раззадоривает. Промазав, лишаюсь еще одного боеприпаса.
– Ну давай, снайпер! Одно попадание и мы пойдем греться.
– Сам напросился, – я встаю на ноги и, постоянно оглядываясь, леплю на скорую руку боеприпасы.
Довольная, что их хватит на целый батальон, я набираю охапку снежков, но Лекса уже нет. Нет там, где он стоял, нет там, где он мог бы стоять.
Вот я тормоз. И где он?
Как мама-снеговик,