качнул головой Уильям.
– Роза уже была беременна Джулией, а наши матери не ладили друг с другом. Какая-то старая грызня. Вот мы и рванули в Лас-Вегас.
Уильям улыбнулся, представив Розу и Чарли на Лас-Вегас-Стрип. Интересно, а Джулия знает, что ее зачали еще до бракосочетания?
Чарли как будто подслушал его мысли.
– Джулия знает, – сказал он. – В нашей семье заведено не скрывать правду. Да только Роза невзлюбила Лас-Вегас – дескать, разочаровалась во всех, кто ежегодно туда приезжает. Она так и не выбралась из паники, которую тогда нагнал на нее Лас-Вегас.
Видимо, это была шутка, не удавшаяся из-за чрезвычайно мрачного вида Чарли. Уильям ему посочувствовал – он расставался со старшей дочерью и был абсолютно трезв, что с ним случалось крайне редко. Алкоголь придавал Чарли легкость.
– Я так и не смог дать Розе того, что она хотела, кроме девочек, – сказал он. – При всякой возможности старайся исполнять желания Джулии. Она вся в мать – сильная, упрямая – и будет опорой в твоей жизни. Мне повезло, Роза всячески меня поддерживает. Ты тоже везунчик.
Уильям знал, что так оно и есть. Он вытянул счастливый билет. Джулия уже столько всего ему отдала, а в ответ хотела лишь его любви и радостной готовности следовать ее планам. Ну этим-то он ее обеспечит, а большего, бог даст, не потребуется. Со стороны союз Розы и Чарли выглядел замысловатым механизмом, в котором колесики крутились, но не сцеплялись.
Чарли подался вперед, вглядываясь сквозь большое ветровое стекло.
– Ну вот и церковь. Скажи, как увидишь свободное место, где можно приткнуться.
Все следующие шесть часов, за исключением сорока пяти минут перед алтарем, Уильяма не покидало ощущение, что он не там, где нужен. Джулия, Роза и Чарли то и дело его подзывали, чтобы он познакомился с их дальним родственником, поприветствовал первую учительницу девочек, перемолвился с баскетбольным фанатом «Быков», поговорил о Бостоне с дядюшкой, однажды там побывавшим. Колено аукало болью в любом положении. Джулия переживала, что он все время на ногах, а сама тащила его через всю лужайку поздороваться с цветочником. Кент, обладавший удивительной способностью в любом обществе чувствовать себя как рыба в воде, всем пожимал руки, словно баллотировался в мэры. За ним повсюду следовала стайка симпатичных девушек. Сильвия, Эмелин и Цецилия окружали новобрачных, точно розовое созвездие. «Это ж надо, море улыбок», – походя обронила Сильвия. В сумерках Цецилия сунула Уильяму свои туфли на высоком каблуке и куда-то унеслась босиком. Взъерошенный Чарли с неизменным стаканом в руке хлопал его по спине всякий раз, как оказывался рядом.
Однако все вокруг меркло в сиянии Джулии: изящная фигура, напоминающая песочные часы, обтянута белым платьем, расшитым мелким бисером и оттого при ходьбе шуршащим, высокая прическа, горящие глаза. Ее как будто подключили к источнику энергии, недоступному для прочих. Когда она брала Уильяма под руку и целовала в щеку, у него от счастья кружилась голова и он шептал: «Жена моя!»
Но вот подали лимузин, Роза подошла