Она даст огня.
Огарок Последней свечи был еще теплым, воск мялся под пальцами, а может, то наоборот – тепло ее рук растопило его. Вилли несла свечу аккуратно, чтобы не испортить фитилек. Его оставалось всего ничего – до рассвета и только. И девочка несла огарок, словно живого котенка, прикрывая его ладошкой от ветра, как будто защищала исчезнувший огонь.
Дом тетки Имар стоял совсем недалеко, через площадь, с той стороны колодца. Она обошла его по широкой дуге, прижавшись к заборам домов, чтобы даже случайно не увидеть в воде свое отражение – то не к добру. И когда Вилли добралась до частокола Имар, ей казалось, что прошла целая ночь. Темнее стало точно – девочка даже не сразу отыскала засов на калитке. И открыла его не с первого раза. Но это уже скорее оттого, что руки дрожали.
За изгородью девочка почувствовала себя увереннее, пусть даже это была изгородь чужого дома. Но вот она уже тут. Половина пути – самая страшная! – пройдена. Было ли из-за чего так переживать? Эти мысли придали ей сил, и она в два прыжка добежала до крыльца. Оглянулась – не уцепилась ли за подол сарафана какая-нибудь из теней? И, убедившись, что не принесла на порог соседки беды, постучалась.
Тишина.
То, верно, тетка Имар занята приготовлениями к Ночи и не слышит ее…
Вилли постучала еще раз.
Опять тишина.
… а домашние точно знают, что в Самую длинную ночь, никто кроме Хозяйки к порогу подойти не может.
И еще раз.
Что же она. И вправду не слышит? Заработалась?
– Тетушка Имар! – позвала Вилли и сама не узнала, своего истончившегося жалобного голоска. Она бы сама такому никогда не открыла! И все же…
Вилли прильнула к двери, прислушалась – ни шороха с той стороны.
– Тетушка Имар! – снова постучала, совсем как соседка стучала в ее дверь совсем недавно. И позвала в этот раз грознее и настойчивее: – Это я, Виллейна! Пустите меня!
Девочка стояла на крыльце, а вечер подступал. Еще чуть-чуть и ее фигурка будет совсем неразличима на фоне двери, растворится в темноте.
Ни движения, ни звука.
Она спрыгнула с крыльца, подошла к окошку, заглянула за ставни. Она сложила руки домиком, всмотрелась в пустоту дома.
– Тетушка Имар! Я пришла за огнем. У меня Последняя свеча потухла!
Тусклая свеча на подоконнике с той стороны окна множила тени, и в их переплетении едва ли угадывались предметы. А может, и люди. Вот эта фигура за столом, это Имар или тень от камина? А вот тот длинный силуэт – ее муж, или старший сын, или может табурет?
– Тетушка Имар. Я вас вижу, – совсем неуверенно сказала Вилли. – Пустите меня. Пожалуйста.
Но ни одна из теней-фигур не шелохнулась. Вилли всматривалась и всматривалась, вслушивалась и вслушивалась. Пока ей не начало казаться, что полумрак комнаты тоже смотрит на нее. Тени становятся длиннее, гуще. И ближе.
Пока одна из них не заполнила собой все окно. И высвеченная огоньком, на мгновение превратилась в Имар. А еще спустя секунду та задернула занавески.
– Тетка Имар… – начала было Вилли.
За спиной