– для меня? Я с тоской проследила, как Брюна отломила и вторую ножку, крепко заработав челюстями.
Когда принесли вино и фрукты – прошлогодние яблоки, которые пахли, как будто их только что сорвали, леди Ундиса села рядом с леди Фредегондой. Она тоже не притронулась к еде и благосклонно наблюдала, как Брюна принимается за куриный суп, вылавливая сердце и куриные потроха.
– Могла бы подождать отца, – не вытерпела леди Фредегонда.
Брюна сделала уже знакомую мне гримаску.
– Юной девушке надо много кушать, чтобы быть красивой, – ласково возразила леди Ундиса. – К тому же, милорд не будет в обиде, если леди Брюна начнет ужин без него.
Леди Фредегонда фыркнула, но тут в зале появился дракон, и все разговоры были немедленно оставлены. Я видела, что появление дракона подействовало на людей, как если бы в зал вошел медведь. Слуги побледнели и опустили глаза, и только три женщины за столом повернулись навстречу милорду Тевишу, сияя улыбками.
Три мегеры вдруг превратились в трех добрых фей, стоило появиться хозяину Намюра. Настоящему хозяину.
Дракон сел в кресло, и дочь сразу подставила ему бокал, леди Ундиса налила вина, а мать пододвинула поближе блюдо с хлебом.
Милорд Тевиш поблагодарил за заботу кивком, преломил хлеб и взглянул на меня из-под черных прямых бровей.
– Почему девушка не за столом? – спросил он.
Все три женщины тотчас посмотрели на меня, будто только что заметили, и леди Ундиса сказала ласково:
– Правда, почему вы не садитесь с нами, леди Мелхола?
– Садитесь со мной, – Брюна похлопала по креслу рядом со своим с такой радостью, словно приглашала младшую и горячо любимую сестренку.
– Попробуй кролика, – предложила леди Фредегонда, королевским жестом указывая на блюдо. – Он потушен в сметане и травах, мясо так и тает во рту. Даже мне, старухе, такая пища по зубам.
Дракон не мешал им состязаться в любезности, но пока я шла до отведенного мне места, я чувствовала пристальный взгляд черных глаз. Этот взгляд обжигал, как открытое пламя, и мне хотелось прикрыть лицо ладонью, потому что щеки мои уже загорались румянцем. Но я постаралась ничем не выказать волнения, села рядом с Брюной и, дождавшись, пока в женском щебетании наступит пауза, громко сказала:
– Благодарю, миледи Фредегонда, миледи Брюна и миледи Ундиса, вы очень добры ко мне.
За столом стало тихо, а дракон откинулся на спинку кресла, буравя меня взглядом.
– Почему ты к ним так обращаешься? – спросил он.
– Как? – ответила я, избегая смотреть ему в лицо, потому что смотреть на дракона было все равно что улыбаться оскаленной волчьей пасти.
– Почему ты называешь их «миледи»?
Три женщины застыли в своих мягких креслах, а я сказала, забирая на свою тарелку кусочек кролика и немного каши:
– Как мне велели, так и называю.
– Очень интересно, – дракон положил хлеб, поставил локти на стол, переплел пальцы и