отвес или что там скульпторам нужно. Я все же думаю, что и Данте, не читай он Шекспира и Гомера, оставил бы после себя что нибудь великое.
– Сенатор, вы ведь читали Божественную комедию? – спросил Лион после небольшой паузы.
– Не читал, – ответил сенатор и покраснел. Его вдруг одолело колкое беспокойство, Лион может подумать, что Марулл спорит лишь ради спора. – Не читал, но…
– Это нестрашно, – заметил Лион, – не беспокойтесь, дорогой друг, это не влияет на предмет спора, я вас внимательно слушаю и понимаю ваш аргумент. Философ улыбнулся в ответ на благодарный кивок сенатора. Однако позвольте все же с вами не согласиться. Когда вы прочитаете Божественную Комедию бессмертного Данте, вы увидите, что выразить глубину мыслей, которая там отражена просто невозможно меньшими средствами! Невозможно! – значительно повторил Лион, важно подняв палец. Возьмем футбол, – неожиданно сказал он. Вы слышали о Пеле?
– О Пеле? – сенатор с трудом удержался от хмыканья и справившись с самодовольным желанием переспросить "Это тот, который Эдсон Арантис ду Насименту?", ответил просто: Конечно, слышал.
– Так вот, Пеле, или Эдсон Арантис ду Насименту, – тщательно выговорил Лион, – был вечайшим футболистом своего времени. Он превосходил коллег практически во всем: в скорости, владении мячом, силе и точности удара, видении игры. Так вот, быть может вы удивитесь, но современный средний футболист будет почти равен, а то и превзойдет Пеле во всех этих параметрах.
– Ну вот, это аргумент в мою пользу, – не удержался сенатор. Для своего времени он был гениальным, а родись он в наше время, он бы был и сильнее и быстрее… то есть, мог бы быть… хм… я запутался, – немного помолчав, признался сенатор.
– Честно говоря, я тоже, – после небольшой паузы проговорил Лион. Друзья посмотрели друг на друга и, внезапно, оба рассмеялись.
– Простите, сенатор, меня, как иногда бывает, немного увлекло собственное красноречие и я уже не сильно помню, с чего мы с вами начали.
– Вы начали с минеральной воды, – раздался рядом бодрый голос вышедшего из воды дЭглиза, – но я умоляю вас, не начинайте сначала, дорогой Лион. Вы очень умный человек, но с вами положительно нельзя долго общаться, а то можно стать мудрым как вы.
– Что же в этом дурного? – спросил Лион, откидывая голову назад, чтобы разглядеть графа.
– Что вы, что вы, решительно ничего, – дЭглиз запрыгал на одной ноге, вытряхивая воду из уха, – это лишь отрицательно сказывается на фигуре. Ну-ну, шучу, не обижайтесь, дружище, – граф с разбегу запрыгнул на застонавший от натуги шезлонг. – Вода – сказка, друзья! Хоть и не Аполлинарис, но теплая, – он мечтательно закатил глаза и, с хрустом потянувшись, блаженно застыл под жаркими лучами. – Каждому своё, – сказал он через несколько мгновений, – каждому нужна для счастья немного другая смесь, верно, друзья?
– А вы счастливы? – спросил Марулл.
– Да, – уверенно ответил граф. Я нашёл