идея, – признал сенатор, – спасибо, граф! Лежать под солнышком и ничего не делать – это то, что мне сейчас надо. – О, Боже, – простонал он, а я ведь собирался назначить на сегодня тренировку…
ДЭглиз весело засмеялся. – Что ж, друг мой, ещё не поздно. Договориться с клубом?
Ладно, ладно, шучу.. Вам нужно время на сборы?
Сенатор задумался: Наверное, нет, но…
– Прекрасно, – воскликнул дЭглиз и Марулл почувствовал, что куда-то проваливается, а через секунду ему пришлось прикрыть рукой глаза, так как яркое солнце ослепило его даже сквозь сомкнутые веки.
– Добро пожаловать, дорогой друг, – услышал он добродушный голос Лиона, – я сделаю солнце чуть менее слепящим.
Марулл отнял руку от глаз и действительно смог без всякого дискомфорта оглядеть окрестности. Он находился в удобнейшем шезлонге, на берегу маленького острова, покрытого белым, идеально чистым песком. Чуть слышно шумели волны, накатывая на берег, возле самой воды чинно прогуливалась пара чаек. Пляж был довольно узкий, всего около ста метров и сенатор, оглянувшись, обнаружил позади довольно густой пальмовый лес. Рядом, в таких же шезлонгах как и у него, лежали Лион и дЭглиз. Граф подмигнул сенатору, а Лион лениво помахал рукой, после чего оба закрыли глаза и стали молча загорать. Сенатор тоже не был расположен к беседе, ему хотелось просто спокойно полежать и, возможно, чуть позже окунуться в море, если позволит самочувствие. Опустив глаза, он обнаружил, что дЭглиз не только перенёс его на пляж, но и лишил халата, облачив вместо этого в купальные шорты. Разумеется, они были розового цвета и усеяны изображениями героев диснеевских мультиков. Сенатор обречённо вздохнул, приводя шорты в нормальный вид и расслабился в шезлонге. Мышцы продолжали ныть, однако шум прибоя и ласковое солнышко отвлекли Марулла от боли, он расслабился и через некоторое время погрузился в дрёму. Мысли лениво текли у него в мозгу, он наслаждался жарой и покоем и думал, как всё-таки хорошо – жить. Ну, существовать, или как там назвать этот нынешний статус..
– Если это – ад, – думал он, – ну или, Чистилище, – то что же тогда – рай? Здесь я имею всё, что душа пожелает, я – всемогущ, здоров и, похоже, бессмертен. Что такого может быть там, что будет лучше чем здесь? На этот вопрос у Марулла ответа не было и в слабых попытках отыскать его погружающимся в сон рассудком, он незаметно уснул.
Сколько времени он провёл в сладкой дрёме, Марулл не знал – может быть, несколько часов, а может – всего пару минут? Однако лишь захотев выяснить это точно, он узнал, что проспал ровно сорок четыре минуты и шестнадцать секунд по земному времени. Став счастливым обладателем этой информации, Сенатор, однако, не спешил открывать глаза, а невольно прислушался к диалогу, который вели граф дЭглиз и Лион.
– А я говорю, – давайте просто попробуем! – говорил дЭглиз, – ну нельзя же быть настолько консервативным, Лион! Даже не консервативным, а упёртым! – Вы же знаете, даже если вы отравитесь, то за пару секунд сможете себя исцелить, – зато есть