дЭглиз, пружинисто садясь в одно из кресел и закидывая длинную ногу за ногу, – интересно…– Он бросил взгляд на Лиона и на мгновение, казалось, задумался. – Нахал, бездельник и самодур! – процитировал он. – Что ж, лестная рекомендация, спасибо, дружище, – и он вновь заразительно засмеялся. – Впрочем, нельзя не отметить – весьма точная. Так и есть! Нахал, самодур – это определённо мои главные достоинства, ну и бездельник – само собой, тоже, как, впрочем и все остальные здесь находящиеся.
– Я смотрю, – сказал сенатор, степенно опускаясь в соседнее кресло, – читать мысли друг друга между вами моветоном не считается?
– Ха! Об чём вы говорите! Конечно не считается, – весело ответил дЭглиз, – так гораздо проще общаться, поверьте!
– Я уже пытался убедить в этом нашего дорогого Марулла, – вступил в разговор Лион, в свою очередь садясь в кресло и раскуривая взявшуюся из воздуха трубку. По саду поплыл сладковатый запах табака смешанного с кусочками сухого чернослива – любимой смеси Лиона. – Но он пока ещё в тисках мирских предубеждений.
– Не предубеждений, – возразил сенатор, – а элементарных правил вежливости и порядочности!
– Было очень вежливо и порядочно с вашей стороны, дружище, – ухмыльнулся дЭглиз, – только что втирать мне, что этот пройдоха Лион говорил обо мне что-то хорошее!
Сенатор слегка покраснел.. А ведь верно, – пронеслась у него мысль, – я слукавил просто по привычке, ради соблюдения каких-то правил вежливости, а по-сути просто соврал, и тут это моментально раскрывается. Хм.. Надо быть осторожнее…
– Не осторожнее, а просто наплевать на все условности и на то, что там кто про Вас подумает, – я так считаю, – сказал дЭглиз, мановением руки превративший свой садовый стул в кресло качалку и немедленно начавший раскачиваться взад-вперёд.
– Мои мысли попрошу не читать!, – взвился Марулл, – я в состоянии сам решить, какую информацию я желаю дать моим собеседникам, а какую-нет!
– Дружище, да какие проблемы? Закройтесь, да и всё. Вы тут устанете обьяснять всем и каждому, какая Вы мимоза.
– Я попрошу вас воздержаться от подобных эпитетов, – проговорил сенатор, чувствуя, что вновь начинает раздражаться, – мы не настолько близко знакомы, чтобы Ваше обращение “дружище” или уж тем более “мимоза”…
– О, Боже, – простонал дЭглиз, бессильно обвиснув в кресле, и устремляя глаза в небо, – Марулл, какой Вы зануда! Лион, как вы ещё не окочурились с ним от тоски? Мы общаемся всего пару минут и уже чувствую, что заражаюсь вирусом добропорядочности. Тут работать и работать.
– Ну, знаете! – Марулл приподнялся в кресле, гневно глядя на дЭглиза. – Вы, сударь… Вы…
– Хам и самодур, – Вам же Лион уже сообщил.
– Вот именно! – возмущённо проговорил сенатор!
– За это его и любим, – посмеиваясь отозвался со своего кресла Лион.
– Марулл, – вдруг посерьёзнев сказал дЭглиз, сев прямо и уперев локти в колени, устремил доброжелательный взгляд на сенатора, –