интригами Спу́рия Ка́ссия, который, желая сделать себя деспотом с помощью народа, был признан виновным в ряде преступлений, направленных на изменение конституции; и был сброшен вниз с Тарпейской скалы [4] теми самыми людьми, чьи интересы он стремился расширить.
Вопросы для проверки.
Каковы были последствия недавнего разделения?
Какие меры были приняты для устранения этих несчастий, и кому была приписана их вина?
Что произошло, чтобы устранить народное недовольство?
Какие обстоятельства вызвали новое волнение? [Стр. 101]
Подчинился ли Кориолан summons (вызову)?
Каков был исход суда?
Какие чувства вызвал этот приговор?
Какое обстоятельство сопровождало его уход?
Каким образом он начал свою месть?
Была ли эта информация принята на веру?
Как Тулл использовал этот приказ?
Кому было поручено ведение войны?
Было ли это вторжение активно противодействовано?
Был ли Кориолан неизменно успешен?
Что это удача побудила его предпринять?
Какие меры принял сенат в этой чрезвычайной ситуации?
Как были восприняты эти предложения?
Были ли они повторены?
Каков был следующий шаг?
Решились ли римляне смело противостоять силе силой?
Какое новое средство было предложено?
Было ли это предложение принято?
Каково было поведение Кориола́на в этом случае?
Опишите эту встречу.
Каков был результат?
Одобрили ли вольски эту меру?
Что последовало за этим счастливым избавлением?
РАЗДЕЛ II. Как суровый Цинциннат, благородно бедный. – Томсон.
[1. В следующем году два консула предыдущего года, Манлий и Фабий, были вызваны трибунами предстать перед народом. Аграрный закон, предложенный некоторое время назад, о равном разделении земель государства среди народа, был объектом постоянного преследования, и их обвинили в неоправданных задержках в его принятии.
[2. Аграрный закон был уступкой, которую сенат не мог себе позволить сделать народу. Консулы, поэтому, прибегали ко многим отсрочкам и отговоркам, пока, наконец, они снова не были вынуждены обратиться к диктатору; и они остановились на Квинте Цинциннате, человеке, который уже давно отказался от всех амбиций и удалился на свою маленькую ферму, где посланники сената нашли его за плугом, одетым в скромную одежду трудящегося земледельца.
[3. Он не слишком воодушевился церемониальными речами и пышными одеждами, которые они принесли ему; и, услышав волю сената, он скорее выразил огорчение, что его помощь потребовалась. Он естественно предпочитал очарование сельского уединения утомительной пышности должности и только сказал своей жене, когда его уводили: «Я боюсь, моя Аттилия, что в этом году наши маленькие поля останутся незасеянными.»
[4. Затем,