возмущенно воскликнула она.
– Итак, – авторитетно заявил я, – в определённое время года орбита Юпитера приближается к Земле, а в другое время отдаляется. Когда наблюдали орбиты спутников Юпитера, обнаружили, что они, оказывается, движутся быстрее, чем их математически рассчитанные орбиты, когда Юпитер был ближе всего к Земле, и медленнее, когда он был дальше.
– Как такое может быть? – спросила Жаклин.
– Именно в этом и заключался вопрос. Ответ состоял в том, что чем меньше расстояние, которое должен был пройти свет, тем более современным было изображение, а чем больше времени ему нужно было пройти, тем старше было изображение. Таким образом, на самом близком расстоянии спутники кажутся опережающими свою расчётную орбиту, а на самом дальнем – кажется, что верно обратное.
Солдаты что-то заворчали и почесали затылки, но Жаклин просияла.
– А-а! Понятно, – сказала она, – значит, вы вычисляете скорость света каким-то образом по разнице в положении спутников?
– Да, – ответил я, пораженный её проницательностью, – все расстояния известны.
– И какова она должна быть?
– Около ста восьмидесяти шести тысяч миль в секунду (299338 км/с – прим. пер.), – сказал я, разрываясь между гордостью за свои знания и нежеланием привлекать к себе слишком много внимания. – Свету Солнца требуется больше восьми минут, чтобы достичь Земли.
Последовало длительное молчание.
– Вы говорили, что звезды находятся на расстояниях «световых лет», – наконец, проговорила Жаклин, – они невообразимы.
– Да, – нехотя признался я. – Эти расстояния огромны.
– Но как измерить, насколько звёзды далеки на самом деле? – настаивала она.
Это было то, что я действительно знал.
– Простая тригонометрия, – ответил я, изображая учёную небрежность, – точно так же, как известно расстояние до планет и нашего Солнца. В случае звёзд базой является диаметр орбиты Земли вокруг Солнца. Это просто вопрос измерения угла наблюдения звезды на небе летом и зимой. Тогда вы сможете определить расстояние, по крайней мере, до ближайших звёзд. Для тех, которые находятся дальше, изменение угла слишком незначительно.
– И как далеко до ближайшей звезды? – спросила Жаклин, глаза девушки теперь с интересом смотрели на пылающий огонь. Меня удивило её неожиданное погружение в мою любительскую астрономию.
– Чуть более четырёх световых лет, – ответил я, – около сорока миллионов, миллионов километров.
Билли был ошарашен.
– Почему Бог создал другие солнца так далеко? – недоуменно воскликнул он.
– Не знаю, – сказал я, снова попав в ловушку религии. – Может, наших представлений о Боге недостаточно.
Над всей нашей компанией воцарилась тишина, поскольку мы потерялись в бесконечности звёзд над нами. Я смотрел на крошечные, светящиеся мириады точек, смутно сознавая своё незнание окружающего мира, в то время как они