и кладке.
После зачитывания долгого списка добра и рухляди54 была значительная приписка о даваемых за княжной Варварой сельце Богоявленском да трёх деревнях тамошних с Тогуновского краю Переславской губернии, в придачу с собою холопов дворовых троих и девок теремных рукодельных двух. То было щедро весьма, и Анна Романовна с Юрием было засомневались накануне, надо ли земли отдавать так много, когда у них сынов четверо ещё. Но князь Василий передал им в успокоение уговор свой с Басмановым, что семейство их ничего при том в доходах не потеряет – по последним сведениям, из казанской ссылки вернутся не все их ярославские соседи, и воеводе Басманову уже сейчас известно доподлинно, что останется по некоторым из князей уже к лету беззадщина55, и при умелом подходе можно будет распорядиться ею в свою пользу, с государева дозволения, разумеется. Кроме того, даёт Басманов за сыном кладкой свою Елизаровскую вотчину в полное того владение, как только семнадцать ему исполнится весною, и сулит помочь устроить сбыт лесных товаров, коими богаты переславские имения Сицких, через государев торговый путь. Княгиня Анна, почитающая более журавля в небе синицу в руках, только качала головой. Но князь Василий, вполне будущности доверяясь, снова брался урезонить и её, и прочих родичей примерами тех же Пронских, и Телятевских, и Трубецких, и даже Тёмкиных-Ростовских, что, под великим князем Владимиром числясь, государевой дружбою, как и службою, не пренебрегают, и, в земщине оставшись, различий меж собою и государевой опричниной тем не чинят. Посетовал только на переменчивость судьбы, глянув на образа и осеняясь знаменьем, и гадая про себя, которым из опальных соседей не повезёт больше прочих – Ушатовым, Засекиным, Троекуровым, Алёшкиным, Шаховским56 ли… Кто знает, каким мерилом государь теперь отмерит вину каждого, и которые разделят участь Хилковых и Шереметевых, покрошенных, считай, в корень, за былую супротивность, а больше – супротивникам главным царским потакание…
Наконец, и это было улажено. Настало время рукобития. Торжественно поднявшись напротив друг друга, оба отца предоставили жёнам обернуть каждому десницу загодя приготовленными вышитыми платками, и с размаху ударили по рукам. После с крепким рукопожатием и пожеланием от воеводы, чтоб «наш сын был между нами общим сыном и помощником, а дочь ваша была бы общей дочерью и нашей послушной слугою», договор свадебный скрепили. Отец Феофан, тут же присутствующий, всему делу был необходимым свидетелем и к росписи своей рукой приложился. И уж на закате сели пировать, позвав к столу невестку Катю и брата Васю, как уже большого. Младшие Сицкие бесновались, отбиваясь от няньки и силясь подглядеть всё снаружи в окна.
Княжне на этом застолье появляться не полагалось, чему она была рада несказанно, и откушала у себя в светлице. Прислуживала ей Татьяна. Уйдя с подносом, снести в кухню посуду да чаю с пряничками боярышне приготовить, она обещала выспросить там чего-нибудь о сговоре. Дворовые ведь завсегда многое слышат и видят про господ… Вернулась