сказать одно: все мужики козлы! Красивая – он гуляет с умной, умная – он находит себе тупую модель с сиськами.
Я затянулась сигаретой. Ну, доброе утро! Еще один день пройдет впустую в бесплодных метаниях между «мне нужно сесть писать» и «да пошел этот мудак ко всем чертям». Я подскочила от неожиданно зазвонившего мобильника… кстати, о мудаках: подумай, и оно тут же всплывет. Сбросила вызов. Буквально через минуту пришло сообщение: «Наденька, возьми, пожалуйста, трубку, нам нужно поговорить».
– Ага, щаз… – буркнула я, поджав колени к груди и отпив кофе. Надо ему. Знаю я всю эту песню наизусть: «Прости меня, я не хотел, я тебя люблю, вернись с девочками домой».
– Да пошел ты! – Перевернула я телефон экраном на стол и уставилась на двор, куда очень кстати выползла еще одна «достопримечательность» современной Москвы – бомжишка Люся. Когда я приехала, она уже облюбовала себе место между гаражами, которые еще каким-то чудом не снесли. Двое из них смыкались крышами, но стояли на достаточно далеком расстоянии друг от друга, что туда вполне мог поместиться человек. Раньше мы там детворой играли в прятки, а теперь вот живет Люся.
Грязная тетка неопределенного возраста, взявшаяся непонятно откуда. Притащила в место между гаражами картон, матрас, повесила шторочку и закрывала ее, чтобы никто не видел, – интеллигентка хренова. У Люси была большая собака, которая ни на шаг не отходила от своей хозяйки, спала с ней в одной постели, если можно так выразиться, и охраняла от непрошенных гостей. Как же меня бесила эта парочка, словами не передать. Как вообще в нашем доме могла появиться бомжиха с собакой, а?!
Господи, во что ж ты превратилась, Москва? Что сделали с тобой эти люди?!
Глава 3
Мой день прошел как обычно в бессмысленных блужданиях, попытках сесть за книгу, игнорированием звонков мужа и попытках понять, что я сделала не так, что он завел себе любовницу.
– Надя, надо было давно отомстить ему, – вопила в трубку моя лучшая подруга, нарколог по совместительству, которая по иронии судьбы все душевные беды лечила бутылкой Мартини. – Заведи себе молодого, красивого любовника и оторвись по полной.
– Угу, – только и успевала бурчать я, иногда вклиниваясь в ее тираду.
По традиции каждый вечер я звонила девочкам, но в наши нежные сюсюканья беспардонно вклинивалась моя мать – жесткая, со строгими правилами жизни, которым я никогда не соответствовала:
– Надежда, – с металлом в голосе выдавила мать, что не сулило мне ничего хорошего. Сидя на балконе, я налила себе кофе и закурила. – Девочки совершенно неуправляемы, не хотят писать диктанты и решать математику, только и делают, что читают книжки и смотрят свои мультики.
– Мам, оставь их в покое, у них каникулы, – отмахивалась я.
– Это не значит, что не нужно учиться. Учеба – основа успешной и счастливой жизни, – продолжала мне читать нотации мать, как в детстве.
– Да неужели?! – огрызнулась я.
– Да, Надежда,