изменения: дыхание становилось ровнее, жар спадал, а на щеках появился легкий румянец – впервые за много месяцев.
Когда она открыла глаза, они были ясными – без той мутной пелены болезни, что преследовала её так долго. «Мне приснился удивительный сон,» – сказала она. «Будто я снова молода и гуляю по весеннему саду…» И впервые за долгое время её голос звучал без хрипа и надрыва.
За окном просыпался город. Где-то внизу отец ворочался на своей подстилке, приходя в себя после вчерашней попойки. В богатых домах слуги растапливали камины. В порту разгружали корабли. Никто не знал, что в этот обычный день в маленькой комнате под крышей произошло чудо.
Прошло три дня. Мать спала спокойно – впервые за долгие месяцы. Её дыхание было ровным, щеки порозовели. А сам Томас… с ним происходило что-то странное. Вчера, готовя новую порцию лекарства для матери, он случайно коснулся языком пальца, на котором осталась капля. Всего одна крошечная капля. Сначала не почувствовал ничего, кроме странного привкуса – словно гроза застыла на кончике языка. А потом…
Как описать то, что он испытал? Как будто кто-то зажег свечу в темной комнате его разума. Нет, не свечу – сотни свечей. Сидя над книгой господина Штейна – той самой, с золотым тиснением, он заметил, что латинские слова больше не путаются перед глазами. Теперь каждая буква словно светилась изнутри. Он не просто читал – он понимал. Формулы, рецепты, заметки на полях – всё становилось кристально ясным.
И этот странный прилив сил… Обычно к вечеру, после целого дня работы в аптеке, руки дрожали от усталости. Но сейчас, после трех бессонных ночей у постели матери, он чувствовал себя бодрее, чем когда-либо.
В дверь постучали – господин Штейн звал его в аптеку. День обещал быть долгим, но впервые за много лет он не чувствовал тяжести в теле и тумана в голове.
День в аптеке тянулся как обычно. Томас протирал склянки, готовил простые настойки, записывал заказы в большую конторскую книгу. Но что-то изменилось. Он замечал детали, которых не видел раньше: как солнечный луч преломляется в стеклянных бутылках, создавая радужные узоры на стенах; как пахнет каждая травка в связках, развешанных под потолком – не общим травяным духом, а своим особенным ароматом.
Готовя обычную микстуру от кашля по рецепту господина Штейна, он вдруг понял, что знает – точно знает! – что добавление щепотки тимьяна сделает её эффективнее. Не из книг, не из чьих-то рассказов. Просто… знал. Словно кто-то зажег свечу в дальнем углу его разума, и он увидел то, что всегда было перед глазами, но оставалось незамеченным.
В аптеку зашла женщина с ребенком – та самая, которой он тайком дал лекарство на прошлой неделе. Малыш уже не кашлял, щечки порозовели. Женщина хотела поблагодарить, но Томас покачал головой – господин Штейн мог услышать.
Он смотрел, как они уходят, и внутри росло странное чувство. Не гордость, нет. Что-то более глубокое, словно он прикоснулся к чему-то важному, к какой-то тайне, спрятанной в самой природе вещей…
К