почему ты спрашиваешь?
– Но ведь Ахильи здесь нет? – махнула она рукой в сторону двора храма. – А всех остальных архитекторов Диска пришли встретить члены их семей.
– Мы же приземлились, не так ли? В это затишье я только и буду заниматься тем, что смотреть на нее.
– Я знаю, сколько смен у тебя было в этот раз. Очень много. Слишком много.
– Да, но, учитывая, что слишком много архитекторов столкнулись с проблемами при базовом траектировании, это было оправдано.
– Это вредно для здоровья, Ираван. И небезопасно.
Ираван поднял руку.
– Можешь и дальше громить меня по поводу моего выбора, Бха, а можешь пойти к своей жене. Тарья ждет.
Он указал на фигуры, движущиеся в толпе. Тарья осторожно спускалась по последнему футу пандуса, держа на руках ребенка, рядом шел Куш.
Лицо Бхарави смягчилось. Возможно, зная, что Ираван последует за ней, она начала пробираться сквозь скопления людей, не говоря ни слова. Ираван шел медленнее. Когда он увидел Тарью с детьми, грудь ему свело судорогой от внезапного приступа тоски. Перед ним моргнул образ, который он создал в голове задолго до этого: мальчик и девочка с темной кожей, как у него, и с неистовыми завораживающими глазами Ахильи. Он заставил себя прогнать этот образ прочь.
Бхарави подошла к своей семье, поцеловала Тарью, затем взяла на руки Арта. Она что-то шепнула Кушу, и мальчик засмеялся. Тарья с любовью посмотрела на нее, затем повернулась к Иравану, и на лице у нее отразилось раздражение. Понятно, что оно было предназначено не для него.
– Ахилья, – начала она.
– Я видел ее, – коротко сказал он.
Тарья пожала плечами, сделав неловкий жест.
– Мне жаль. Ты знаешь, какой своенравной она может быть. Она что-то говорила о своем эксперименте и о том, что ей действительно необходимо уйти.
– Об экспедиции, – поправил он.
– И куда же ей надо было уйти? – в то же время спросила Бхарави.
Тарья закусила губу.
– Джунгли, – ответил Ираван. – Она проводит археологическое исследование. Изучает якш[5].
– Я думала, она забросила эту идею, – сказала Тарья, поморщившись. – Переросла ее. Такое ощущение, что она изо всех сил старается убедить себя, что ее исследования дадут ей шанс попасть в совет, как если бы она сама была архитектором. Она просто не понимает, насколько заблуждается, и, гнев и ярость, даже не хочет говорить на эту тему. Разве она не понимает, как это влияет… ну, на вас двоих? – раздраженно покачала головой Тарья.
Ираван отвел взгляд. Тарья произнесла вслух то, о чем другие в его компании осмеливались только шептаться.
Он всегда считал любые подобные разговоры большим оскорблением для Ахильи, а уж про такое фамильярное обсуждение его брака и речи быть не могло. Но внезапно почувствовал, что не может не согласиться с Тарьей и что ему совсем не хочется спорить с ней. Амбиции Ахильи попасть в совет, по сути, были несостоятельными изначально. Эти экспедиции